Мне встретилось высказывание о том, что «Уезжая в «бумажные города» ты никогда не вернёшься назад», которое отсылало к нанесённым на карты несуществующим населённым пунктам, как иллюзиям нашей жизни. Или, например: «Путешествуй тропами, где висит знак «входа нет», они часто приводят к таким драгоценностям, как это».
А в пустом пространстве у ведущих наверх ступеней мы обнаружили единственную надпись на русском языке, фразу «Это – там» с подписью на латинице «Джонатан Свифт».
Буквы были вписаны в круг, от которого расходилась аккуратно вычерченная «роза ветров» как на старых картах эпохи географических открытий.
– Это же эпиграф к роману Александра Грина, – сказал я, – Про человека, который умел летать.
А Аня замерла и отозвалась далеко не сразу. Её голос стал тише, в нём появилась дрожь.
– Это ж его почерк, он был здесь…
– Да ты что!
Я принялся изучать равномерно вычерченные лучи «розы ветров», но они не указывали какого-то конкретного направления, хотя всё высказывание в целом наверняка имело значение для человека, вдохновлённого путешествием.
– Аня, по-твоему, что это что? Ни к чему не обязывающая символика художника или послание?
– Да просто картинка, Дим. Думаю, это самое первое место, которое он на острове осмотрел.
Мы сфотографировали оставленный Антоном знак и прошлись по второму этажу. Двери некоторых номеров оказались распахнуты, но туда не стоило заходить из-за устойчивого запаха плесени, съевшего мебель и остатки матрасов на кроватях.
Аня впала в задумчивость, а беспристрастный поначалу Атхит явно заскучал. Он всё время смотрел на свои дизайнерские ручные часы, имевшие избыточное количество стрелок, но при этом лишённые разметки циферблата, а когда мы взошли на пустую плоскую крышу, то объявил:
– Сейчас пять часов, двадцать минут, надо уходить, а то не выберемся до темноты.
А я увидел на крыльце одного бунгало человеческие фигуры и указал на них своим спутникам.
Когда мы добрались туда, карабкаясь по склону и держась за выступающие из земли древесные корни, то это оказалась русская хиппующая пара неопределённого возраста – парень с татуировками дельфинов и девушка с дредами. Впрочем, сама возможность жизни в таких условиях выдавала в них прожжённых путешественников. Они обосновались в наиболее уцелевшем домике, а при встрече первым делом поинтересовались, есть ли у нас зажигалка и можем ли мы её им оставить, на что-либо обменяв.