На рабочем столе его компьютера было ещё три романа – вердикт для них он уже вынес. Сегодня должны явиться авторы.
Первой пришла молоденькая девушка. Выглядела она пестрее и несуразнее любого клоуна, вот только намерения смешить людей у неё, похоже, не было. Волосы резали глаз кошмарным сочетанием ярких цветов: розового, зелёного и оранжевого. Клетчатая юбчонка еле-еле покрывала ноги, засунутые во что-то вроде чёрной авоськи. Чёрная кофта с капюшоном явно была на размер, а то и на два больше необходимого. Девушка была мелковатой, хотя нелепые ботинки с высоченными подошвами добавляли её росту три-четыре сантиметра.
– Здрасьте, – сказала она.
– Добрый день. Присаживайтесь.
Девушка грохнула рядом с креслом старенький, замызганный рюкзак с плеядой мультяшных значков, а затем села сама. Оказывается, у неё ещё и синее кольцо в носу. Игоря Яновича обдало кофейными духами.
– Вы Ева Мошкина?
– Да.
– Я прочитал “Светлейшее будущее”. Написали антиутопию?
– Ага.
– В двадцать два года?
– Мне уже двадцать три. А что?
– Писать настоящие антиутопии сложно. Нужно пережить немалый опыт и иметь острый ум. Быть зрелым человеком. Иначе не выйдет ничего путного.
– Я не глупая, если вы намекаете. И у меня за плечами огромный негативный опыт. Злые, строгие родители, учительский буллинг в школе…
– Я так и подумал. Полагаю, любите читать подобное?
– Я читала Оруэлла, Замятина и “Девочку со спичками”.
– Причём здесь Андерсен?
– Да нет, авторка – Екатерина Тюхай.
– Не знаю такой… Как вы сказали? “Авторка”?
– Да.
– В русском языке нет такого слова.
– Если я его произношу, и вы меня понимаете, значит, есть.
– Понимаю. Но вы неправы.
– Почему “кухарка” и “гимнастка” – правильно, а “авторка” – нет?
– Потому что слова “кухарка” и “гимнастка” благозвучны, а “авторка” звучит глупо. Оно похоже на издёвку, на что-то насмешливое и уничижительное, и писательницу ничуть не красит. Ещё момент: хороший феминитив входит в речь естественно и гладко, не вызывая вокруг себя споров. Царь – царица, фигурист – фигуристка, гусь – гусыня, барон – баронесса. Если люди, много людей, не принимают его, если слово не ложится на язык, значит, феминитив получился никудышным и в речи не приживётся.
– Это ваше мнение, – гордо сказала Ева. – А у меня своё мнение.
– Да-да, разумеется. Мнение. А впрочем, неважно. Извините, но нашему издательству ваша книга не подходит.