Сбоку от тропинки прямо на асфальте – газета. На ней разложено старьё: бинокль, туфли с узкими задранными носками, как у маленького Мука. Мятое пальто на плечиках, прикреплённых к столбу, платье, кофта с растянутыми рукавами. Старик и старуха торгуют. Он в одной руке держит андатровую и песцовую ушанки, в другой – пышный воротник. У неё на чемоданчике – вязаные носки-варежки, колготки и мохеровые шапки. «Недорого… недорого…» – вежливо созывают покупателя. Рядом с ними ядрёная бабуленция потряхивает белым ажурным платком: «Оренбургский, берите в подарок – тёпленький…» Да, рукодельники! Но в такую-то жару о носках да шапках и думать неохота! А ведь красиво-то как – одно слово: ажур! Через два шага от стариков полная блондинистая леди, похожая на артистку, в тёмных очках и с большим бантом на затылке, продаёт панацею от всех болезней: чайный гриб в банках, девясил и алоэ в горшках и горшочках, стоящих в ряд. Ёрзая на высокой табуретке, громко и подробно объясняет, как принимать «лекарство» и никогда не болеть.
«Лекарства-лекарства… русские лекарства! А кому лекарства…» – нервно поглядывают по сторонам лица мужского и женского рода. Почему нервно? Потому что сыщики отлавливают. Лекарства с рук продавать нельзя! К тому же… неизвестно, откуда эти лекарства? Может, подделка, яд, а, может, ворованные, а вдруг, там ещё и наркотики? Одну бабульку лет восьмидесяти судили за торговлю наркотой. Старушонка еле отревела себе условных пять лет. Все газеты бубнили тогда про русскую мафию!
– Пройдите в наш косметический салон! Дама, я к вам обращаюсь, – женщина крутит в руках расписную баночку, – вы с нами станете ещё краше! Я вам гарантирую! – тянет меня за локоть к двери аптеки, – там у нас салон…
– Да отстаньте!
Высоко у самой крыши на облупленной стене трёхэтажки играет на ветру жёлтым пляжем, роскошной виллой с белым парусником и голубым морем-океяном огромная цветастая вывеска. Вывеска горланит: «Во Флориде только мы построим дом вашей мечты! Только у нас вы обретёте своё американское счастье! Торопитесь!»
– Уже бегу! «Где деньги, Зин?» – Роза потрясла карманом, весело зазвенела мелочь, – ага, «что нам стоит дом построить!» Всем – только «давай!» Все зовут, все норовят хватануть мои кровные, но хоть бы один из вас, блин, предложил: «а давай, Розетта, мы отвалим тебе кучу! и будешь ты её лопатой грести и… хватай-торопись – покупай живопись! Бери всё, что душеньке твоей угодно!»