Володин подлетел к пацану, выхватил у него топор, отбросил в сторону. Молча прижал дрожащего как в лихорадке парня к себе…
– Э, да что же я, дурень старый! – спохватился дядя Вася. – Давай-ка делом займёмся! Надо же скоро бойцов кормить!
Он встал, начал рубить ольховые жерди и подтаскивать их к кухне.
– Огонь надо развести. А ты пока за водой на ручей сбегай.
Воробушек, вставая, спросил:
– Дядя Вась, а где сейчас ваши-то?
– В Ростове. Под немцем.
– А вы не боитесь?
– Как не боюсь? Ещё как боюсь! У немца нет сердца. Вместо него – камень. Никого не щадит. Ни старого, ни малого. Да не мне тебе рассказывать…
Завхоз отложил топор, откинул плащ-палатку у входа в шалаш, вошёл. Через минуту вышел, держа в руке фляжку. Сел у сбитого из грубых досок стола под навесом, сделал глоток. Шумно выдохнул, разгладил усы:
– Хорошее лекарство! Выпьешь – и сразу легче. Тебе не предлагаю. Мал ещё.
Лёшка понимающе кивнул.
Дядя Вася достал из кармана сухарь, потёр его о рукав телогрейки, протянул Лёшке:
– На вот, возьми, погрызи.
Дядя Вася держал Воробушка всё время при себе. Ночью укрывал его тёплой шинелью, на привалах подсовывал лишний кусок, а во время боя старался спрятать в безопасном месте.
Недели через две немцы обнаружили отряд и начали обстрел из артиллерии. Сначала снаряды рвались в стороне, но потом стали лететь всё ближе и ближе. Бойцы разбегались, прятались за деревьями, падали в снег. Лошади вырывались из оглобель, храпели, ломали дышла, вставали на дыбы, опрокидывали сани. Дядя Вася сгрёб Лёшку в охапку, отбежал подальше, упал за деревом, закрыв мальчишку собой. Когда обстрел закончился, солдат остался лежать на кроваво-красном снегу. Осколок попал ему прямо в затылок.
Вечером Василия Прокофьевича и ещё шестерых бойцов похоронили на поляне в братской могиле. На могильный холмик установили фанерные таблички, на них чёрным химическим карандашом написали имена. Воробушек положил сверху срезанную осколком зелёную еловую ветку и перочинный ножик с корабликом и чайкой.
На следующий день Володин позвал Лёшку к себе, налил горячего чая.
– Пей, Воробушек, грейся. Жаль дядю Васю. Хороший был солдат. Теперь будешь с нами, – Володин кивнул на Пантелеева, сидевшего недалеко. – Мы теперь твои командиры.
– А чего делать надо? – Воробушек нетерпеливо поднял голову.