– Уж лучше снаряды, – шумно вздохнул Пантелеев, – от них осколки летят вверх. Уберечься, если повезёт, можно. А вот от мины никакого спасения нет. Эта чума даже траву напрочь выкашивает.
Помолчали. Потом Пантелеев смущённо кашлянул в кулак:
– Всё никак не пойму, товарищ политрук….
– Чего не поймёшь? – насторожился Володин, поправляя рукой воротничок кителя с одной шпалой в петлице.
– Вот вы с образованием, историческую науку изучали в университете…
– На заочном…
– Ну и пусть, – закряхтел старшина, – всё равно грамотнее нас всех будете. Вот объясните мне, как же так получилось. Всыпали мы немцам под Москвой. От них только перья полетели. Так?
– Ну…
– Потом дальше пошли, на Вязьму. Да не тут-то было! Прижали нас немцы, обложили, как волков, со всех сторон. Бьют, гады, и днём и ночью. А мы бегаем от них, по лесам бродим, как призраки, таимся, как мыши, никак к своим не можем выйти…
Володин работал до войны председателем месткома на машиностроительном заводе в Ленинграде и учился на историческом факультете университета. Он допоздна засиживался в библиотеках, ездил в архивы, изучал прошлое, наполненное именами и событиями, цифрами и фактами.
Он и сейчас таскал в вещмешке потрёпанный учебник истории. В редкие минуты затишья он читал, как несколько столетий назад в этих самых местах, на реке Угре, встретила русская дружина Орду во главе с ханом Ахматом. Тогда хан прислал к князю Ивану III Васильевичу, прозванному в народе Великим, своих людей и велел явиться с поклоном и дорогими подарками. Дань готовить, которую Русь уже семь лет Орде не платила. Хотел хан переправиться на другой берег реки, идти на Москву, но русские обрушили на вражеское войско град стрел и ядер из пищалей и пушек. Многих воинов татары на реке потеряли. Да так и не смогли её перейти. А тут доложили разведчики князю, что Ахмат не оставил войска для защиты своей столицы, Нового Сарая. И тогда послал русский князь воеводу Василия Звенигородского с дружиной по Оке и Волге до самого низовья. Тот и разгромил столицу Орды. Военная хитрость сработала. Через Угру врага не пропустили. Ушёл тогда хан обратно, так ничего и не добившись. А Русь скоро от ига освободилась, свободной стала…
И всё в этой истории было для Володина понятным, прямым и ясным, как вот эта сосна перед ним, уходящая макушкой в тёмное небо, прямая, как рельса, без грубых сучков и гнилых желваков. На этом берегу – свои, а на том – враг, и его надо одолеть. А сейчас всё перевернулось вверх тормашками. Где свои, где немцы, не поймёшь. В какую сторону пробиваться из окружения, неизвестно.