После алгебры Алиса спустилась на первый этаж. У стенда с объявлениями толпилась ватага старшеклассников. Алиса выждала момент, когда прозвенит звонок, толпа рассосалась, и она подошла к стенду. Судя по объявлению, Шульц, миллионер и меценат школы, устраивал завтра конкурс для творчески одаренных подростков. Все это было как нельзя кстати, и Алиса отправила Вале фото с этой информацией в мессенджер.
Про Шульца в школе ходило столько нелепых слухов, что и не знаешь, чему верить. Его фото в ботанских очках висело на почетном месте в учительской. Он каждый год покупал для школы крутую технику, учителя говорили о нем с придыханием, и все твердили, какой он гений. Все это выглядело странно на фоне сплетен, что свой первый капитал Шульц сколотил на конных скачках в Дубае, а сейчас владел отелями духовных практик с какими-то весьма специфичными услугами. В общем, мир полон слухов. Но если Алиса выиграет в конкурсе, то наконец семья перестанет сокрушаться по поводу ее туманного будущего и невнятных увлечений.
Когда прозвенел звонок с последнего урока, Алиса вздохнула свободно, как и сидевший рядом Шишкин. Но Дэн и Ко опять принялись буллить несчастного ботана. Вова попытался нащупать рукой на спинке стула свой джемпер. Однако его там не оказалось.
– Дежурные! Анищенко! Павлов! Не размажьте грязь, как в прошлый раз! – напутствовала учительница, выходя за дверь.
– Ну что, сегодня у нас vip-клининг с эксклюзивной тряпкой! – иезуитским тоном произнес Дэн, кивая в сторону своей «шестерке» – Вите Павлову, который на глазах у всех отжимал над ведром с хлорированной водой некогда белый, как первый снег, Вовин джемпер.
Шишкин схватился за голову, Алиса произнесла шепотом:
– Вот сволочь.
А Павлов с рвением юнги начал натирать грязный, поцарапанный линолеум свитером от Tommy Hilfiger.
Шишкин схватил свой рюкзак и выбежал из класса. За ним несся развязный дикий смех его мучителей. Володя торопливо оделся в коридоре, нахлобучив глупую лыжную шапку по самые брови, вышел из школы, прошагал до остановки, где сел на скамью и достал из рюкзака пластмассовую фигурку Бэтмена. Шишкин посадил фигурку рядом с собой и начал считать проходящие мимо автобусы. Пока автобусы сменяли друг друга, он мечтал о конце света. Володя ждал его, как дети ждут Новый год. И, хотя Нибиру и майя пока были не при делах, Шишкину казалось, будто вот-вот что-то такое случится, что станет концом его беспрерывных и неотвязных страданий. Володя представлял этот конец как нескончаемую слепящую белизну, в которой он растворится, подобно тому как растворяются кристаллы сахара в горячем чае.