Приоткрытая ткань палатки пропускала тусклый свет керосиновой лампы, возвращая его в суровую реальность. Внутри, на двухъярусных кроватях, разместились его товарищи – усталые, но не теряющие духа бойцы. Его место было слева от входа, на верхней койке. Бойцы, как обычно, подтрунивали над ним:
– Опять бегал любоваться своей благоверной? – ухмыльнулся один из них, лёжа на нижней койке, его голос был хриплым от усталости, но добродушным. Солдат лишь улыбнулся в ответ. Обижаться не было смысла – в этих шутках не было злобы, лишь лёгкая зависть. Не у каждого в его возрасте есть семья, ждущая дома. Он достал из рюкзака небольшую книгу – потёртый сборник рассказов, который всегда носил с собой, – и успел прочитать пару страниц, прежде чем прозвучала команда отбоя. Керосиновая лампа у входа погасла, и палатка погрузилась во тьму. Засыпая, он снова думал о встрече с любимыми, представляя, как обнимает их на пороге дома, как смеётся вместе с сыном. С этими мыслями он и провалился в тревожный сон.
Утро тревоги и предчувствия
Новый день начался с привычной суеты. Ещё до первых лучей солнца солдат уже был на ногах, одетый в тельняшку, брюки и тяжёлые ботинки. Через несколько минут, полностью экипированный, он вместе с товарищами стоял в построении на площадке перед палаткой. Утренний воздух был прохладным, но пустыня уже начинала просыпаться: ветер поднимал мелкие песчинки, которые кололи лицо, а далёкие скалы, освещённые первыми лучами, казались золотыми, словно хранили в себе тайны этого древнего края. Небо на востоке полыхало алым, обещая ещё один жаркий день, а тени от дюн медленно отступали, открывая бесконечные просторы песка, которые, казалось, не имели конца.
Командир, высокий и суровый мужчина с обветренным лицом, на котором каждая морщина рассказывала о годах службы, объявил задачу дня. Его голос был твёрдым, но в нём чувствовалась усталость. В ближайшем селе местные жители заметили чужака – неизвестного мужчину, чьё присутствие вызывало подозрения. Его необходимо было задержать и допросить. После расчёта бойцов отделение выдвинулось к холму, с которого открывался вид на селение. Путь был нелёгким: ноги скользили по песку, а ветер то и дело бросал в лицо горсти пыли, но солдаты двигались молча, привыкшие к тяготам службы.