– «Намалюешь»… О Безымянные, вы это слышите?!
– Что ты с ним нянчишься, с прохвостом? – вознегодовала
хозяйка. – То ему солнца мало, освещение неправильное, то сыро –
краски, мол, не так ложатся! Врет он все, Кринаш, никакой он не
художник. Спер где-то кисти-краски, а рисовать не умеет.
От такого оскорбления человечек онемел, запустив длинные пальцы
в растрепанные светлые волосы.
– Не умеет – и впрямь отправлю чистить хлев! – посулил
хозяин. – Но уж больно мне вывеску захотелось! Доски я сколотил?
Сколотил. Чтоб большая была, чтоб от самой излучины видно! – Лицо
утратило жесткость, стало мечтательным. – Чтоб во-от такими
буквами: постоялый двор Кринаша!
– Завтра с утра и начну, – примирительно пообещал
художник.
– А сегодня – бездельничать? – встрепенулся хозяин. – Ну
уж нет! Пойдешь с нами разгружать корабль.
– Мне руки беречь надо. У меня ремесло тонкое. Я сегодня
доску загрунтую.
– Тьфу! Ладно. Но чтоб завтра у меня…
Владелец постоялого двора шагнул к воротам. Вслед ему рванулось
негромкое, молящее:
– Кринаш!
Хозяин обернулся к незадачливому постояльцу.
Художник, бледный, чуть не плачущий, беспомощно протянул к нему
руки:
– Кринаш, ты пойми! Я не могу, я учителю слово дал! Он
говорил: будешь размениваться на всякую мазню – талант уйдет, как
вода в песок. Это как тигра заставить ловить мышей – сдохнет он,
Кринаш! Не от голода сдохнет, так от стыда! И дрова колоть мне
нельзя, и хлев чистить – я же обязан беречь руки! Это мой
инструмент! Ну, ладно, я сейчас на мели, но я и вправду могу
создать шедевр! Я чувствую, знаю это… но нельзя осквернять мою
кисть малеваньем трактирных вывесок!
Кринаш был почти растроган, но последняя фраза все испортила.
Его постоялый двор, его владение, его империю сравнивают с жалким
трактиром! Вывеску, которой он заранее гордился, объявляют
недостойной мазней! Кисть она осквернит этому проходимцу!
– Шедевр? – тяжело прищурился Кринаш и помолчал, словно
пробуя на вкус незнакомое слово. – Шедевр… Вот тут его и создавай,
раз такой мастер! Если завтра к вечеру вывески не будет – вышвырну
тебя за ворота на ночь глядя! Слыхал небось, каково в наших краях
ночевать под открытым небом? В деревню можешь не соваться. Хозяин
«Жареного петуха» бесплатно родную мамашу не приютит.
Художник побелел, отшатнулся. А Кринаш сплюнул и вернулся к
своим заботам, постаравшись выбросить из головы востроносого чудака
с его капризами.