Ожидание, страх, бегство, застывшая на коленях кровь, – все это ослабило меня, и в какой-то момент я спотыкаюсь. Эльман чертыхается, я слышу это сквозь громкую музыку и смех веселых компаний. Слышу, как он злится.
Шаху не терпится, чтобы я просила его о помощи снова и снова. Я видела в его глазах – ему нравится моя беспомощность, мои мольбы.
Горячее дыхание опаляет шею, когда Эльман склоняется надо мной:
– Смотри под ноги, Ясмин.
– Только туда и смотрю, – отвечаю ему.
И снова спотыкаюсь.
Охаю, улетаю вперед…
И оказываюсь в чужих руках. Прижатая со всех сторон стенами и твердым телом.
Не знаю, что из этого теплее. Кажется, что стены. Но точно не взгляд Эльмана – тот не обещает ничего хорошего, но я уже здесь и вырваться из его объятий не получится. И немного – не хочется.
Если когда-нибудь я пожалею, что пришла в ноги Шаху, то я непременно вспомню, как сильно мне не хотелось, чтобы сегодня он разжимал свои объятия.
Все происходящее тянет, манит и… да, внушает страх одновременно.
– Разобьешься раньше времени, – шепчет он мне прямо в висок. – Ты мне здоровая нужна, Ясмин.
Не соображает.
Голова не соображает.
Я будто в другом измерении. Или все еще нахожусь в прошлом.
Я все еще в бегах от разозленного жениха, а последние дни на Сицилии не дают покоя телу и душе, поэтому все, что происходило сейчас – казалось раем.
Хотя по сути являлось предвестником ада.
Просто я не вижу. Не слышу. Задыхаюсь от чувств.
Этот мужчина под запретом для меня, папа говорил…
Но так интересно, что будет дальше, так интересно…
Я как будто раньше мира не видела. Все блеклым было, скучным и понятным. Эльман – противоположность моего мира. Он за его гранями. Совершенно новое. Чужое и опасное.
– Идем дальше, Ясмин, – произносит он, ненадолго выпуская меня из плена.
Не помню, как мы оказываемся в его кабинете. В том самом, в котором я подслушала разговор Эльмана с другой женщиной. Но сейчас ее здесь нет, и мы с Эльманом остаемся наедине в полной тишине.
В моих руках оказывается черная одежда из приятного на ощупь полотна. Такая же черная, как на самом хозяине клуба.
– Твоя одежда порвана, – поясняет он. – Переоденься, Ясмин.
Я начинаю переодеваться.
Прямо здесь.
Забыв обо всем на свете, я стягиваю с себя одежду с пятнами крови и примесью грязи. Прохладный воздух из приоткрытого окна дарит ощущение свободы всему телу – лопаткам, груди, бедрам…