В гудящей голове всплыли воспоминания: удар кулаком по столу во время спора, сухой звон – и тысячи осколков калёного стекла, рассыпавшихся по залу.
– Ну, прости. И вообще, стол на твоей совести. Ты же знаешь, что для меня это больная тема. Мы столько лет отдали флоту, а потом какие-то умники в Сенате решают, что Федерация – пуп земли, и воевать с нами никто не станет.
– Ну, корабли передали корпорациям. Ты сам не захотел оставаться и менять работодателя, – флегматично добавил Сэм.
– Работодателя?! Да это же почти пираты, стоит им покинуть границы Федерации! – Кулаки Алекса сжались, а лицо начало краснеть. – Да что там «почти» – половина пиратских гнёзд, что мы уничтожали, напрямую ими снабжалась! Нет, всё, хватит, не начинай снова, а то я так и не остановлюсь.
Самуэль поднял руки в примирительном жесте:
– Всё, Алекс, всё. Пей свою водичку и приходи в себя.
– А вот почему ты тут? Я так и не понял. Если честно, я думал, ты просто запишешься в флот Ордена после того, как нас уволили.
– Не уволили, а отправили на почётную пенсию с сохранением всех заслуг и выплат.
– А в чём разница?
– Ну, хотя бы в том, что тебе можно не беспокоиться о работе и в тишине спокойно проводить свободное время.
Будто в ответ на его слова лёгкий ветерок распахнул незакрытое окно, наполняя комнату утренней прохладой.
– Да в том-то и дело, что в тишине. Тут же болото, а не жизнь. – Тяжёлый вздох прокатился по комнате. – Каждый день одно и то же. Я тут устроился было работать пилотом на внутрисистемный тягач. Думал, скуку развею, – так меня уволили через полгода, сволочи. «За опасное пилотирование и создание аварийных ситуаций».
– Вот видишь, я же говорил, что ты агрессивен, когда выпьешь.
– Да трезвый я был… Окно было почти в десять секунд. Там линкор можно было прогнать, не то что скорлупку их толстозадую. И главное – маршруты по несколько раз в день переписывают. Сначала туда лети, потом не лети, потом лети, но не туда. Никакой организации! – Рука Алекса сжалась, смяв бутылку и выплеснув остатки воды на пол. – А на планете не могу… привыкнуть за столько лет к кораблям. Вроде и тепло, и светло, и просторно, а всё равно как-то не так.
Собеседников у Алексея в последнее время почти не было. Контакт с местными не задался у него с самого начала. Слишком мало общего было между переселенцами, осваивающими планету, и пилотом, больше двадцати лет почти непрерывно болтавшимся по космосу. И Сэм второй раз за сутки слушал о том, что накопилось у Алекса за последний год.