П е р в а я. Ах, какие там эскулапы? При Людовике XV, короле Солнце?! Шарлатаны!
Т у р б и н. Допустим. Но это литература. А в жизни? Доктор Воскресенский снял Булгакова с иглы и в благодарность получил презрение.
П е р в а я. Ну, там была причина!
А м е т и с т о в. Можно ли узнать, какая?
Т у р б и н. Альковная. Матушка Михаила Афанасьевича, овдовев, приняла ухаживания Ивана Павловича.
П е р в а я. А старший сын возревновал, забыл, что у него еще два младших брата и четыре сестры, всех надо выводить в люди.
Т у р б и н. Да и вообще сволочной характер у нашего создателя, что и требуется признать!
П е р в а я. Это чересчур!
А м е т и с т о в. Согласен, гражданочка судья. Пусть будет сложный характер, ладно, доктор?
Т у р б и н. Если только очень сложный. Честолюбивый эгоцентрист! Тщеславие било фонтаном. Хочу славы и денег! Его слова?
П е р в а я. Не отрицаю. Говорил…
А м е т и с т о в. Конечно, говорил! Еще и хорохорился при этом! (Бросается жать Турбину руку.) Обварили вы Мишеля, доктор, крутым кипятком обварили.
П е р в а я. Не спорю – себялюб. Но вы найдите другой типаж среди творцов.
А м е т и с т о в (бросается жать ее руку). Как это верно, гражданочка судья! Все творцы одинаковые – канальи! Только о себе и думают. Мне ли не знать!
Т у р б и н (ожесточается). Хочешь любить себя – люби до беспамятства. Но другим людям зачем гадить? А Михаил Афанасьевич мужа родной сестры сделал посмешищем, представив никчемным перевертышем Тальбергом. Наших соседей оболгал. А ведь порядочные люди! Что они ему сделали? Чем не угодили? Булгаков еще в школе был едким, всех задразнивал, хейтил. Кстати, точный англицизм. А дневники его читывали?
А м е т и с т о в. Что в них такого? Наветы на вождей революции?
Т у р б и н. Хуже! Антисемитизм.
А м е т и с т о в (вскрикивает). О какой!
П е р в а я (сокрушенно). Даже в шальные 90-е дневники опубликовали с изъятиями.
Т у р б и н. Что тут размусоливать – мерзавец!
П е р в а я (Турбину). Вы пристрастны к Булгакову. Не любите своего создателя!
Т у р б и н. Не за что мне его любить! Лампа с зеленым абажуром, кремовые шторы – это шикарно. «Счастье начинается с повседневности» – еще прекраснее. Но просидел он Россию-матушку, просидел! Как те генералы из киевских кафешантанов. И не в эмиграции просидел – в Москве!