– Я требую последний раз! – грозно произнес Клим.
– А потом ты нас… Ударишь??? – с притворным ужасом, по-бабьи, заверещал Засов.
Конечно, силы были неравные. Клим был сухощав, но гибок, как ажурная башня аэровокзала. Его телосложение можно назвать хрупким, а тонкие черты лица подчеркивали длинные русые волосы, теперь спрятанные под бесформенную засаленную кепку. И только небольшие усики с кончиками, по-армейски закрученными вверх, придавали хрупкому облику молодцеватый вид.
Сжатый из тонких музыкальных пальчиков кулак Клима не производил впечатления на соперника. Нажимать на курок у него получалось гораздо лучше – никто не успевал пожаловаться.
Настырная четверка в ущерб своему перерыву продолжала тешиться над адресатом. Если бы их ум и наблюдательность были бы столь велики, как рост и сила, они наверняка бы заметили лежащий в опасной близости от Клима огромный рожковый гаечный ключ с рукояткой длинной в ногу. Но даже если бы они и заметили ключ, вряд ли бы догадались, что загнанный в угол поэт способен на многое.
Уже позже, по своему обыкновению обдумывая произошедшее, Клим так и не смог понять, откуда в цеху, где нет гаек размером с футбольный мяч, появился "ключ-переросток". Конечно, он попал сюда с Закрытой площадки. Но зачем и кто его принес? Эта не самая главная тайна Вселенной так и осталась загадкой.
Клим не стал тратить время на дальнейшие уговоры: тяжёлый, блестящий инструмент оказался у него в руках, а через секунду его раздвоенная рабочая часть врезалась между ног шутника, державшего письмо. Клим резко вырвал из зажатый в кулаке конверт. Судя по тому, как здоровяк ойкнул и поник, размер ключа удачно подошел к его "гайкам". Ему уже было не до письма.
Очередной штыковой удар пришелся в живот одноглазого. Быстрый взмах, и ключ врезался в плечо третьего остряка. Не ожидая отпора, четвертый решил пропустить очередь и скрылся за станком. После чего побежал в свой соседний цех.
Клим слегка присел и, как бывалый городошник, отвел руку назад и запустил в убегавшего железякой. Та, высекая искру при падении, проскользнула по полу вслед за жертвой. Не обращая внимания на результат броска, Клим резким движением вырвал из пальцев окоченевшего Засова конверт с письмом, молча спрятал его в карман и пошёл к выходу. Он знал – здесь ему уже не работать. Но кто бы мог подумать, что рубить концы ему придется так быстро и практически в прямом смысле слова.