Интересно, что Климент Александрийский во II веке соединял греческую философию с библейской традицией, выделяя веру, гносис (духовное знание) и дела милосердия как путь к совершенству.
Мишна 3: Антигон из Сохо принял от Шимона-праведника, он говорил: «не будьте как рабы, служащие господину с условием получения платы; но будьте как слуги, не ждущие награды; и да будет страх Божий на вас».
Высказывание Антигона из Сохо о служении без ожидания награды находит параллели в святоотеческой традиции. Например, Августин Гиппонский подчёркивал, что истинное служение Богу должно быть бескорыстным: «Бог венчает не наши заслуги, но Свои дары». Эта идея перекликается с учением Климента Александрийского, который сравнивал совершенного христианина с «гностиком», служащим Богу из чистой любви, а не ради воздаяния.
Иоанн Златоуст в проповедях против иудействующих также акцентировал внутреннюю мотивацию веры: «Не делами [закона] спасаемся, но благодатью». Подобно Антигону, раннехристианские авторы видели в бескорыстном служении суть религии, что отражено и в Евангелии (Лк. 17:10: «Мы рабы ничего не стоящие»).
Мишна 4: Йосе, сын Иоэзера, Цередский, и Йосе, сын Йоханана, Иерусалимский, приняли от них. Йосе, сын Иоэзера, говорил: «да будет дом твой домом собрания мудрецов; пылись во прахе их ног и пей с жадностью слова их».
Высказывание Йосе, сына Иоэзера, из Мишны (Пиркей Авот 1:4) о почитании мудрецов и стремлении к учению находит параллели в трудах святых отцов. Например:
1. Смирение и ученичество: Климент Александрийский подчёркивал, что истинный ученик должен «прилепляться к учителю», как к источнику духовной мудрости, сравнивая это с жаждой познания Бога. Он писал: «Истинный гностик (знающий) стремится к учению, как к воде жизни» (Строматы, VI.7).
2. Дом как место собраний: Августин Гиппонский в «Исповеди» описывал, как его мать Моника превратила дом в пространство молитвы и духовных бесед, что перекликается с идеей «дома мудрецов».
3. Практика смирения: Иоанн Златоуст в «Беседах на Евангелие от Матфея» призывал верующих «преклонить выю» перед наставниками, уподобляя это действию омовения ног (Беседа 32.3).
Эти идеи отражают общую для иудейской и раннехристианской традиций ценность ученичества, смирения и почитания духовных авторитетов.