– А если это действительно окажется ваш друг? Федор Семенович?
Иван Петрович помолчал, обдумывая ответ.
– Тогда он больше не мой друг. Друзья не угрожают женам, не жгут памятные вещи, не подставляют под обвинения в преступлениях. Кем бы ни оказался настоящий виновник, он ответит за свои действия.
Зинаида крепче прижалась к нему.
– Мне страшно, Иван Петрович. Страшно за вас, за себя, за то, что будет дальше.
– Мне тоже страшно, – признался он. – Но знаете что? Я впервые за два года чувствую себя живым. По-настоящему живым. И это стоит того, чтобы рисковать.
Они стояли в обнимку посреди кухни, и Иван Петрович понимал, что принимает самое важное решение в своей жизни после смерти сына. Он больше не тот сломленный человек, который искал утешения только в воспоминаниях. Угрозы и поджог не сломили его, а наоборот – пробудили в нем силы, о существовании которых он забыл.
– Зинаида, – сказал он, осторожно отстраняясь и заглядывая ей в глаза. – То, что происходит между нами… это серьезно. Не просто реакция на стресс и опасность. Я это чувствую.
– Я тоже, – прошептала она.
– Но вы должны понимать: мой брак с Людмилой фактически закончен. Мы поняли это сегодня утром, во время разговора. После смерти Алеши мы не смогли поддержать друг друга, а только отдалились. Каждый остался один на один со своим горем.
– Мне жаль, – искренне сказала Зинаида.
– Не надо жалеть. Это правда, которую мы долго не хотели признавать. А правда, какой бы болезненной она ни была, всегда лучше лжи.
Он взял ее руки в свои.
– Я не могу обещать вам легкой жизни. Не могу гарантировать, что мы благополучно пройдем через все эти испытания. Но я могу пообещать честность. И то, что буду защищать вас любой ценой.
– Это все, что мне нужно, – ответила Зинаида.
Иван Петрович снова обнял ее, и в этот момент почувствовал, как последние оковы прошлого окончательно спадают с него. Да, он будет помнить Алешу всегда. Да, утрата сына навсегда останется частью его души. Но это не означает, что он должен похоронить себя заживо.
– Что мы делаем дальше? – спросила Зинаида.
Иван Петрович посмотрел на свои записи, на фотографии, которые она принесла, на все материалы расследования.
– Дальше мы заставляем преступника совершить ошибку. У нас есть часть пазла, но не хватает главного доказательства. Значит, нужно спровоцировать его на такие действия, которые окончательно его разоблачат.