– Иван Петрович, я должна извиниться перед вами за свое поведение на прошлом собрании. Вы проделали огромную работу, настоящую детективную работу. Может быть, вы согласились бы войти в правление СНТ? Нам нужны такие люди.
Но Иван Петрович почти не слышал слов благодарности. Он смотрел, как выводят из зала в наручниках человека, которого считал другом более двадцати лет. Человека, с которым делил радости и горести дачной жизни, который помогал ему хоронить сына, который поддерживал его в самые тяжелые дни.
Зинаида Михайловна подошла к нему, когда толпа начала расходиться.
– Вам тяжело? – спросила она тихо.
– Да, – честно ответил Иван Петрович. – Я добился справедливости, очистил свое имя, защитил детей от повторного отравления. Но цена… цена оказалась слишком высокой.
Они вышли из клуба вместе. Майский вечер был тихим и прохладным, воздух пах сиренью и свежестью после недавнего дождя. Иван Петрович глубоко вдохнул и почувствовал, что груз подозрений и обвинений, давивший на него последние недели, наконец исчез.
– Знаете, – сказал он, поправляя очки, – я многому научился за эти недели. Научился бороться за справедливость, защищать себя и других, не бояться говорить правду. Но самый болезненный урок – это понимание того, как глубоко жадность может изменить человека, превратить старого друга в безжалостного преступника.
Зинаида Михайловна взяла его под руку.
– Вы совершили подвиг, Иван Петрович. Не каждый смог бы так методично и терпеливо докопаться до истины. И уж точно не каждый решился бы обвинить старого друга, имея неопровержимые доказательства.
Они медленно шли по дорожке между участками, мимо огородов и цветников, мимо домиков, в окнах которых уже зажигался свет. СНТ «Ромашка» возвращалось к обычной жизни, но эта жизнь уже никогда не будет прежней. Исчезла наивная вера в то, что все соседи – хорошие люди. Зато появилось понимание того, что справедливость возможна, если есть люди, готовые за нее бороться.
– Что вы будете делать теперь? – спросила Зинаида Михайловна.
Иван Петрович остановился возле своего участка и посмотрел на место, где раньше стоял сарай. Пепелище уже начало зарастать травой, а на месте сгоревших детских вещей завтра он посадит розы – в память о сыне и как символ новой жизни.
– Теперь я буду жить, – ответил он просто. – Жить без страха, без подозрений, без необходимости постоянно доказывать свою невиновность. Буду выращивать свой сад, помогать соседям, возможно, действительно войду в правление СНТ. И постараюсь не судить людей слишком строго – жизнь уже показала мне, что любой может оступиться.