Андрей узнал часы немедленно. Дядя Витя гордился ими – подарок за долголетний труд, который он получил еще в восьмидесятых. Часы шли точно, и дядя никогда их не снимал, даже когда работал в огороде.
«Это он,» – выдохнул Андрей. – «Это мой дядя.»
Кузнецов кивнул и начал накрывать останки простыней, но Андрей остановил его:
«Подождите. А что… как он умер?»
Эксперт на мгновение замер, потом отвернул простыню полностью, обнажив череп. Андрей увидел трещину, паутиной расходящуюся от височной кости. Трещина была неровной, рваной, явно не результат естественного процесса разложения.
«Перелом черепа,» – сухо констатировал Кузнецов. – «Судя по характеру повреждений, удар тупым предметом. Смерть наступила мгновенно.»
Слова повисли в воздухе, тяжелые и окончательные. Дядю Витю убили. Кто-то ударил его по голове с такой силой, что череп треснул. Кто-то лишил жизни человека, который никому не делал зла, который видел в каждом соседе друга, который считал «Ромашку» раем на земле.
«Где… где его нашли?» – с трудом выговорил Андрей.
«На территории садового товарищества, в заброшенной компостной яме. Местные жители расчищали участок под новую постройку и наткнулись на кости. Вызвали полицию.»
Андрей кивнул и вышел из помещения. В коридоре было легче дышать, но тяжесть на сердце не уменьшилась. Наоборот, она росла с каждой минутой, превращаясь из тупой боли в острое чувство несправедливости.
Участковый инспектор, который вел это дело, оказался молодым парнем лет тридцати с усталыми глазами и равнодушным выражением лица. Его кабинет тонул в бумагах – папки с делами лежали стопками на столе, подоконнике, даже на стульях. Инспектор – его звали Михаил Иванович Соколов – листал тонкую папку с надписью «Петров В. Н.» и явно не находил в ней ничего интересного.
«Да, неприятная история,» – говорил он, не поднимая глаз от бумаг. – «Но что поделаешь. Пятнадцать лет прошло, улики потеряны, свидетели разъехались или умерли. Дело это практически глухое.»
«Как глухое?» – Андрей почувствовал, как в груди разгорается незнакомое чувство. – «Человека убили! Убийца до сих пор на свободе!»
Соколов наконец поднял глаза и посмотрел на Андрея с плохо скрываемым раздражением:
«Молодой человек, я понимаю ваше горе, но давайте реально смотреть на вещи. Пятнадцать лет – это очень много времени. За эти годы вещественные доказательства разложились, показания свидетелей стерлись из памяти, люди переехали, кто-то умер. У нас нет ни орудия убийства, ни мотива, ни подозреваемых. Единственное, что мы знаем точно – это то, что ваш дядя был убит ударом по голове.»