– Да, герр комиссар? – произнес молодой секретарь, подняв голову.
– Ты сможешь поехать и показать фотокарточки русским свидетельницам? – спросил Тим. – Может быть, они опознают кого-нибудь.
– Фото русских полицейских? – спросил Кёст.
– Ну да, – сказал Тим. – которые там дежурили. Если хочешь, я позвоню, чтобы тебе дали переводчика. Тут дело об убийстве, поэтому лучше, чтобы мы его принципиально сами расследовали, как можно меньше прибегая к помощи русских. Русские могут потом передать нашу оперативную информацию партизанской агентуре.
– Хорошо, я поеду, – сказал Кёст, убирая со своего стола документы, с которыми только что работал.
– Переводчика тебе вызвать? – спросил Тим. Пожав плечами, Кёст ответил:
– Пожалуй, лучше да.
Он взял свой портфель, подошел к столу Тима и принялся собирать многочисленные фотокарточки. Тим дал ему лежавшую на полке стола пустую картонную папку, чтобы фотографии не затерялись у него в портфеле, велел Шрайберу написать ему адреса свидетельниц и, сняв трубку телефона внутренней связи, сказал дежурному, чтобы тот соединил со вспомогательным отделом ГФП. Кёст, сложив фотографии в папку, завязал тесемки той, Тим же распорядился по телефону, чтобы Кёсту предоставили переводчика. После этого Кёст, надев фуражку и шинель, взяв у Шрайбера бумажку с адресами, вышел с портфелем и папкой из кабинета. Тим же принялся поочередно изучать сорок пять личных дел постовых хипо. Дело это, для не имеющих опыта людей казавшееся колоссально объемным, на самом деле продвигалось достаточно скоро, так как Тим хорошо знал, что именно читать, на какие именно факты в биографии служащих обращать внимание.
Придраться навскидку в биографиях вспомогательных полицейских, дежуривших в той части города, где был убит казачий офицер, было не к чему. Большинство их, согласно документам, до прихода немецкой армии являлись простыми городскими обывателями, не имели никакой прямой связи с коммунистами. Несколько человек характеризовались как принципиальные противники советской власти, пострадавшие от большевистской политики. Еще несколько являлись бывшими красноармейцами, взятыми в плен и перевербованными, однако бывшие военнопленные несли службу в своей прежней униформе без значков, тогда как свидетельницы показали, что убийцы казака были в штатской одежде.