– Надеюсь, как-то – это не значит опасно, – хмыкнула она.
Я молчала. Не из-за страха – просто потому, что не хотела портить мгновение.
Мы не говорили о войне. О Тёмных. О проклятиях. Нам казалось, что всё это далеко. Что пока мы здесь – в зелени, в свете, среди друзей – всё зло не посмеет проникнуть в наш мир.
Как же мы ошибались. Войну было не избежать. Рано или поздно, она точно начнется. Потому, что как бы ни пытались светлые сохранить союз, темные продолжали атаковать в границы и убивать светлых…
Торжественная линейка проводилась на главной площади Академии – той самой, где когда-то был провозглашён Великий Договор. У подножия статуи Первого Светоносного, сияющей даже в пасмурную погоду, выстроились ряды учеников: аккуратные робы, сверкающие эмблемы факультетов, пронзительная тишина.
Я стояла рядом с Саленой. Она что-то шептала мне о том, как нелепо смотрится наш преподаватель Защитной Магии с венком из синих лилий на голове. Я кивала, но не слушала.
На возвышение вышел ректор Астерион. Его фигура будто сияла – не от магии, а от того уважения, что вызывал его голос. Он не поднимал его, не кричал, но, казалось, его слышал каждый, даже лист в далёком саду.
– Дети Света, – начал он, – и те, кто станут его продолжением.
Его речь всегда начиналась одинаково. Но в этот раз в ней было что-то… иное. Может, в том, как он держал руки – чуть крепче, чем обычно. Или в том, как его глаза на мгновение остановились на каждом из нас.
– Завтра – день Состязания, – продолжал он. – День, когда Академия Света и Училище Тени вновь встретятся. Не в битве. Не в ненависти. А в древнем испытании, что хранит мир уже сотни лет.
Некто в толпе нервно сглотнул. Даже Салена замолчала.
– Это часть нашего Завета. Раз в год мы сближаем сердца молодых, чтобы старые раны не разрастались. Мы дарим шанс дружбе, когда мир слишком привык к вражде.
Он замолчал. Мы ждали.
– Будет три круга испытаний. Магия. Мудрость. И выбор. – Его голос стал тише. – Мы верим в вас. И мы верим в то, что древний мир не должен снова разорваться.
Некоторые зааплодировали. Остальные – молчали. Лично я… я ощущала странную тяжесть. Обычно после таких речей хотелось летать. Но в этот раз внутри будто пошел лёгкий снег – холодный, настороженный.
– Что значит «выбор»? – прошептала Салена.