Мир вокруг Элины сузился до точки. Стерильный свет, запах озона, тихий свист дыхания Миши – все это растворилось. Остались только слова: Ресурсозатратная единица. Ее сын. Ее мальчик, который смеялся, когда они лепили снеговика прошлой зимой (как давно это было?), который шептал ей на ухо перед сном свои детские секреты. Единица. Затратная.
Она оглянулась на Мишу. Он проснулся, его большие, слишком взрослые для его возраста глаза смотрели на нее с немым вопросом. «Мама? Что доктор сказала?»
Элина заставила губы растянуться в подобие улыбки. «Сказала… что ты молодец. Что борешься.» Голос дрожал. Она подошла, обняла его, прижала к себе, вдыхая запах детских волос, лекарств и слабой, но такой родной жизни. Два процента. Тень. Ресурсозатратная единица.
Она подняла голову, встретив взгляд Карины. Врач смотрела на нее с немой жалостью и… предостережением? «Есть… альтернативные пути временного повышения рейтинга,» проговорила она медленно, четко артикулируя, как будто читала инструкцию. «Альтруистические сервисы сверхнормативной Генерации Данных. Эмоциональный мониторинг. Анализ паттернов сновидений. Это… интенсивно. Инвазивно. Но иногда дает временный прирост ОРЖ спонсора и, как следствие, подопечного. Достаточный для… пересмотра некоторых решений Системы.»
«Что для этого нужно?» Элина спросила резко, почти грубо. Отчаяние сжимало горло.
«Заявление. Согласие на расширенный сбор. И… готовность платить очень высокую личную цену.» Карина отвела взгляд. «Подумайте, Элина Васильевна. Очень внимательно подумайте.»
Цена. Все в этом мире имело свою цену, измеряемую в гигабайтах полезности, в процентах жизнеспособности, в социальных баллах. Цена за квартиру размером с клетку. Цена за базовое питание. Цена за право дышать под вездесущим оком Оптимума. А теперь – цена за шанс. За эти два процента, превратившиеся в приговор.
Она взяла Мишу за руку. Его пальчики были липкими от пота. «Пойдем домой, солнышко.» Голос звучал ровно, странно спокойно. Внутри же бушевала буря, которую имплант фиксировал с беспощадной точностью: скачки пульса, адреналина, нейромедиаторов стресса. Снижение СКС. Повышение риска девиантного поведения. Требуется мониторинг.
Они вышли из поликлиники в серый мир Зоны Бета-7. Небо было затянуто вечной смоговой пеленой, сквозь которую тускло проглядывало солнце. Над головами прохожих светились полупрозрачные нимбы – их текущие ОРЖ, видимые всем через импланты. У большинства – стабильные зеленые или желтые цифры в диапазоне 60—80%. Уборщик, скребущий тротуар роботом-щеткой – 43%. Женщина с ребенком в коляске – 78%. Элина знала, что ее собственный нимб сейчас тускло-оранжевый, с цифрой, неуклонно ползущей вниз после вердикта Оптимума. А над Мишей… над Мишей, наверное, светилось то самое кровавое «2%», видимое всем, как клеймо.