В последнее время я всё чаще ловил себя на том, что живу между событиями, а не в них. День за днём я будто терпеливо выжидал, когда, наконец, произойдёт что-то, что вновь напомнит, зачем я здесь.
Море же всегда было для меня спасением. Его голос убаюкивал, отвлекал, а ночное небо возвращало ощущение простора. Здесь, на этом пустом берегу, я надеялся найти хоть немного покоя. Сняв обувь, я пошёл по побережью. Песок под ногами оказался тёплым, как будто день ещё не успел полностью уйти. Волны медленно касались берега, не спеша, словно не хотели разбудить тишину.
Я шёл без цели. Просто вдоль кромки воды, как делал это сотни раз. Только этой ночью всё пошло иначе.
После очередного шага я вдруг заметил нечто странное. Передо мной на песке, у самой кромки воды, словно только что оставленные кем-то невидимым, располагались следы.
Они не были простыми углублениями в песке – нет, в каждом из них будто бы пульсировало слабое, мерцающее свечение, тонкое и зыбкое, как дыхание на стекле, готовое исчезнуть от малейшего прикосновения.
Свет, что струился из них, не имел источника, но был до боли узнаваем – он не был тёплым, как свет фонаря, и не резким, как вспышка – он был лунным.
Да, именно таким – холодным, молочным, почти небесным – каким светит луна, когда ты не смотришь прямо на неё, а замечаешь её присутствие в бликах на воде, в серебре на листьях, в тенях на лице любимого человека.
Моё дыхание стало тише. Следы не могли быть иллюзией: я видел, как каждый отпечаток вспыхивал и тускнел, будто кто-то невидимый прошёл впереди меня. Но шаги не оставляли ни шума, ни движения песка – только этот мистический свет.
Я стоял, вглядываясь в эти зыбкие, мерцающие отпечатки, словно в единственный язык, на котором этой ночью могло заговорить со мной мироздание, и чем дольше я смотрел, тем яснее понимал, что не могу остаться здесь, в стороне, где всё привычно и безопасно, потому что в этих следах, в их приглушённом лунном свете, смываемом волнами, было что-то, что отзывалось глубоко внутри, как беззвучный зов.
Я пошёл. Неуверенно сначала, словно боялся спугнуть это хрупкое чудо, но с каждым новым шагом, оставленным на мокром песке, что впитывал в себя мои сомнения, я чувствовал, как внутри разгорается странное, почти детское волнение – не страх, не тревога, а предчувствие, что сейчас я подойду к чему-то, чего давно не хватало. К ответу, который не объяснит мне всё, но изменит многое.