На третьем курсе, осенью 1969 года, в семнадцать лет я нашёл себе первую морскую работу. Не то чтобы я очень уж хотел – денег не хватало. На судоремонтном заводе требовался матрос на плавкран, и я пошёл. Может из-за того, что работа была временной, всего на три месяца, в отделе кадров паспорт у меня не спросили, поверили на слово, что мне уже восемнадцать.
Плавкран работал каждый день, кроме воскресенья. Я же выходил на вахту раз в три дня с четырнадцати часов до восьми утра. У матроса много работы. Но самым сложным для меня делом поначалу была швартовка. В судоремонтном заводе ремонтировали танкера типа «Казбек», водоизмещением десять тысяч тонн. Плавкран перевозил различные грузы с причала на ремонтируемые суда и обратно. Пустой танкер возвышается над водой на десять-пятнадцать метров. Палуба плавкрана не выше двух метров. Чтобы подать швартовый конец, сначала надо забросить на палубу выброску – тонкий шнур длиной метров тридцать с тяжёлой грушей на конце.
Вот я размахиваюсь, швыряю выброску, и она летит куда ей угодно, только не на палубу судна. Пока её выберешь из воды, пока соберёшь в бухту, плавкран уже проносит по инерции или ветром мимо нужного места. Капитан заново начинает манёвр. Я снова изо всех сил кидаю – и снова промах! С танкера матерятся промёрзшие на ветру матросы, или кричат «салага!», и это самое обидное.
Когда же плавкран отходит, с танкера просто сбрасывают стальные швартовы в воду. И я в неуклюжей телогрейке, сапогах и брезентовой робе пыхчу до седьмого пота, выбирая промокшими рукавицами на палубу трос, который норовит стянуть меня в море. А плавкран уже идёт к новому месту швартовки.
Команда плавкрана состояла в основном из пожилых людей. Меня никогда не ругали. Учили, показывали, но работу за меня не делали. Это была моя первая настоящая рабочая школа. Я до сих пор благодарен тем людям.
Мне было стыдно, и я стал тренироваться. И довольно скоро постиг науку. Гордость распирала, когда под дружное «Ах!» выброска влетала точно в швартовый клюз. И в последующем, на всех судах, где приходилось работать, моя выброска была самой меткой.
Кран работал круглосуточно. Спать не приходилось. Досыпал на занятиях. Зато, когда вахта выпадала на воскресенье, была благодать! Плавкран ставили посреди порта на якоря, заводили с носа конец на бочку, и на вахте оставался один матрос.