Она оборачивается к Федору и торопливо шепчет:
– Дочка немца Миллера, кажись, брошку у Клавдии хотела своровать. Вот это да!
– Хорошенькая хоть? – зевая, спрашивает парень.
– Нисколько. Тощая и белобрысая. Ни кожи, ни рожи! – со злорадством отвечает Анька.
“На себя-то посмотри!” – про себя думает Федор.
Парень усмехается и отворачивается, закрыв глаза. Несколько минут ворочаясь из стороны в сторону и устраиваясь поудобнее, Федор все же понимает, что в таком шуме ему точно не уснуть.
А поспать было бы неплохо – вечером он собирается идти на танцы. Кто знает, во сколько он вернется домой? Федору двадцать, самый возраст для того, чтобы не спать майскими ночами, гулять по пустынным улицам города с красивыми девушками и шептать им на ухо слова любви.
Парень встает с лежанки, выходит из своей палатки и потягивается, громко зевая. Осмотрев прилавок, он убеждается в том, что мяса на нем лежит достаточно, холодильники – тоже полны, и отец не будет ругать его за лень и безалаберность, когда приедет с проверкой.
Клавдия все не унимается, Федор оборачивается, чтобы взглянуть на преступницу. Со спины, и вправду, – тощая, как жердь, светлые волосы завязаны в тугой пучок на затылке, длинное темно-коричневое платье с рукавами и глухим воротничком. Еще эта нелепая шляпа на голове!
Какая скука. Ни красоты, ни очарования! Немка, что с нее взять! Бледная моль! Не чета широкобедрым, русоволосым русским девчонкам, с которыми водит дружбу Федор. Вот где – стать, красота и горячая, пылкая страсть.
Достав из кармана сигарету, Федор закуривает и медленно, вразвалочку, подходит к ругающимся.
– Что у вас стряслось, Клавдия Петровна? Шуму подняли на всю округу, как будто убивают вас, – громко говорит Федор, улыбаясь пышнотелой торговке.
– Посмотри-ка на эту бесстыжую, Феденька! – кричит женщина, брызгая слюной, – посреди бела дня стянула у меня из-под носа брошь!
Федор подходит к девушке вплотную и с любопытством заглядывает в ее лицо. И тут его будто дергает током. Сигарета падает из руки, и он даже не замечает этого – смотрит на девушку, не в силах оторвать взгляд. Немка тоже смотрит на него своими глазищами, и Федора бросает в жар от этого взгляда!
Наврала Анька! Она вовсе не дурнушка. Голубые глаза, темные ресницы, бледная кожа с едва заметными веснушками на носу и щеках, светлые локоны у лица, выбившиеся из пучка. Ее неземной красоты даже нелепая шляпка не портит!