В детстве я никогда не чувствовала себя одинокой дома. Мама окружала нас вниманием и любовью. Однако в школе мне было тяжело. Мой мир был тихим и нежным. В школе же бегали толпы детей, девочки обижали друг друга, но почему-то их это не ранило. Они играли во что-то большими компаниями. А я сидела за партой, сжавшись в комочек и спрятав под стол свои игрушки, заботливо собранные мамой. Я выпускала насекомых, которых одноклассницы ловили и прятали в коробки, так как не могла позволить, чтобы живое использовали в играх, пугали и убивали. Защищала корни деревьев, говоря, что им больно, когда по ним ходят. В четвертом классе с одним из одноклассников мы говорили о Святой Троице, а нас дразнили. Это было обидно. Одиночество научило меня всматриваться в окружающий мир, видеть, как воздушная ткань инея за окном оседает на траве, как коралловый рассвет проникает в стянутые ноябрьской темнотой коридоры. Я все чаще находилась наедине с собой. Все, происходящее в природе, удивляло и восхищало меня. Мне было интересно жить, наблюдая, как в пространстве этого мира меняются цвет, фактура, звук… Паровозик из Ромашково, герой моего любимого мультфильма, говорил: «Рассвет… Каждый рассвет – единственный в жизни!.. Если мы не увидим рассвет, мы можем опоздать на всю жизнь!»
В моем мире феи слетались по ночам на бутоны цветов и начинали свой воздушный танец. Его музыка проникала в мои сны. Утром, видя на цветочных лепестках капли, я знала: это феи взмахом своих легких крыльев превратили лунный свет в воду. Порой я видела их и днем: мгновенное серебристое мерцание в густом солнечном воздухе. Я счастлива, что все детство сказка была естественной частью моего мира. Я разговаривала с феями, одетая в платье с синими колокольчиками, я танцевала с ними под луной в майском вишневом саду. Мокрая земля проминалась под босыми ногами, и из далекого безвременья звезды шептали мне: «Лети к нам». И я летела. Поднимались руки, изгибами причудливого танца роднящиеся с ветвями, путались кудрявые волосы, взлетало сердце. Я знала, что узкая щель за шкафом в нашем доме вела в бескрайний волшебный мир. Мне было важно одухотворять предметное пространство. Было ли это просто детской потребностью или чем-то иным, но легко дышать я могла только под небом, где не было стен. И я плакала, когда видела, как рубят деревья или на цветы кладут асфальт. Они были моими друзьями, теми, с кем я говорила на одном языке.