Я домчался до зимовья, обтерся насухо, оделся и вышел посмотреть, не улетел ли ворон. Кобель тоже вышел из сеней, и мы, подняв головы, наблюдали за кружащей над зимовьем птицей, не перестающей издавать регулярно свой крик-стон. Я насторожился и задумался.
В этой тайге я охочусь больше двадцати лет. Я прекрасно знал, что в этих местах жила пара воронов (самец и самка), которые не только каждый мой приход в тайгу приветствовали меня, но и часто высоко в небе сопровождали меня в моих похождениях, надеясь на мой удачливый промысел и остатки от добычи для своего пропитания. Я всегда с радостью слышал их приветствия и с величайшим уважением относился к этим умнейшим птицам, которые своим поведением подсказывали, и где стоит зверь, и попалась ли кабарга в ловушку. И никогда за все время нашего сосуществования не было случая, чтобы вороны нарушили капканы или утащили приманку. Мы прекрасно знали друг друга и много лет жили дружно. За десятки лет, проведенные в одиночестве в тайге, я уже научился понимать крики птиц и зверей.
И вдруг этот крик, он насторожил меня, меня о чем-то просили или предупреждали. В тайге мы почти все суеверные, и в душу закралась тревога.
Что произошло? Что случилось? Предупреждает меня о беде, или беда случилось у них, и они просят о помощи?
А ворон все летал и кричал. Летал он один. Мне трудно сказать, кто из них кружился (он или она), но то, что что-то случилось, я понял. Я хотел заготовить дров на будущее, позавтракал, оделся, чтобы приступить к работе, но не смог, я не мог перенести этих криков и ушел в зимовье. Ворон кружил до ночи.
Я почти не спал, все разгадывая тайну этих трагических, в этом я не сомневался, сигналов. Мороз не спадал, и утром также была ясная и морозная погода, также сверкала Кухта на притихших елях и молодых сосенках, также застыла в тишине притихшая тайга. Но стоило мне выйти из зимовья, снова в небе раздался этот крик, стон или плач, мне даже трудно подобрать слово к этому звуку, и я вновь ушел в зимовье, никак не мог понять, что просит от меня эта птица, рядом с которой мы в согласии и уважении друг к другу прожили столько лет.
Конечно, если б я знал…
Прошла ещё одна ночь. Мороз отпустил, и нам с Малышом предстояло очередной свой путь по кругу с проверкой ловушек. Утром, бегая на ключ совершить свой моцион, я не услышал криков ворона. Не прилетел ворон и через час, когда мы с Малышом отправились в путь. Но на душе у меня было тяжело, потому что я так и не узнал причины такого поведения птицы, хотя почему-то в душу закралась чувство вины. Путик, который я должен был проверять, был протяженностью 12 километров до следующего зимовья, именно этот путик был в плане проверок в этот день, когда кружил над центральным зимовьем ворон.