– А куда держали путь паломники? – Коромыслов положил себе в тарелку по куску шашлыка и картофджына.
– В Южную Осетию. А именно к святилищу Джеры Дзуар.
– О, я сейчас расскажу про Джер. – Маир встал. – Но пока третий куывд[17].
Третий раз положено выпить за тот повод, по которому собрались. Поэтому Маир сказал за гостя, а я перевел это в общих чертах: чтобы он избегал горя и болезни, чтобы дороги его были прямыми и чтобы он находился под крыльями небесных покровителей. Коромыслов поблагодарил нас и тоже выпил.
Стало жарко. Мы с Вадимом сняли пиджаки.
– Триксель Славы. – Коромыслов смотрел на вышивки на наших хæдонах. – Очень древний символ.
– Для нас он родной, – сказал я и подумал, что надо бы ему подарить такой хæдон.
– Так вот, про Джер, – вспомнил Маир. – У Виссариона и Екатерины Джугашвили два первых ребенка умерли младенцами. Третий ребенок, Сосо, тоже был болезненным, и они за него очень боялись. Кто-то из родственников сказал Виссариону, что это фамильное проклятие, и посоветовал им отправиться в Джер, чтобы снять его. Джер не так уж далеко от Гори, десять часов пешком. Правда, идти нужно в гору. И вот Джугашвили взяли ребенка и черного барана и отправились туда. Там у святилища они принесли барана в жертву и попросили у духа этого места исцеления. После этого Сосо перестал болеть, и до самого конца кроме травмированной руки его ничего не беспокоило.
– Потрясающая история, – Коромыслов всплеснул руками, и кусок шашлыка упал у него с вилки на пол.
– Помянутый дает о себе знать, – сказал Маир. – Не поднимайте. Пусть будет ему посвящено.
– Хæлар[18], – сказали мы с Вадимом. И тут на веранду запрыгнул большой черный кот с мощными усами. Он схватил упавший кусок и убежал.
– Как вы, Маир Валерьевич, сказали, называется то святилище?
– Джеры Дзуар.
Коромыслов вытащил из кармана телефон и сделал заметку.
Мы съели еще по паре кусков шашлыка и пирога, а затем встали четвертый раз.
На четвертый раз положено помянуть усопших. Маир даже голос понизил. Никакого «Оммен, Хуыцау!», разумеется, не было. Я вспомнил тех, кто у меня умер. Это оба деда и бабушка по пахану. Другая бабушка здоровая и живет в селе с дяханом. Еще я подумал о пахане и сразу подумал, что зря подумал о нем в такой момент, он ведь живой. Все помолчали – каждый кого-то вспомнил.