– Вредина! – над моей головой пролетел бумажный самолетик и упал прямо в контейнер с пиццей.
– Эй! Хватит дурачиться!
Следующий самолетик летел мне прямо в лоб. Чудом успела его поймать и заметила надпись на крыле: «Покорми меня!». Ага, держи карман шире. Бегу и волосы назад. Разбежалась и прыгнула. Как там еще можно цензурно послать к черту? Так и не найдя нужных слов, я с равнодушным видом отбросила летающую записку в сторону.
Жаль, хватило моего покерфейса не надолго. На следующем самолете выдержка отказала. Его я поймала уже с улыбкой и скрыть ее не смогла.
Новая записка гласила: «Если я сдохну, тебе негде будет жить!»
Я посмотрела на голодного трудоголика с недоверием. На умирающего он пока не тянул, но, заметив мой взгляд, Марк так живописно изобразил предсмертную агонию и упал лицом в чертежи, что я сдалась. С трудом сдерживая смех, откопала среди бумажных завалов ручку и написала ответ: «Только ради Тины!»
Отправила самолетик в обратный путь. Достала контейнер со второй половинкой пиццы – там куски не такие холодные, даже сыр, наверное, еще тянется.
– О, подружились все-таки.
Марк потянулся, разминая затекшие плечи.
– Благодаря ей завтра у меня встреча с крутым заказчиком. Радуйся, что она твоя подруга.
– Передам ей свою благодарность позже.
Я аккуратно раздвинула чертежи и с трудом разместила на освободившемся пятачке контейнер с пиццей. Ожидала новой порции ворчания, но не дождалась. Парень, увидев еду, схватил кусок и с самым довольным видом засунул его в рот. Весь сразу. Блин, как он туда поместился? Это не принц, это пылесос.
Марк умял все содержимое контейнера за пять минут, улыбнулся и сыто потер себя по брюху. Интересно, как с таким аппетитом он умудряется поддерживать идеальное тело? Кубики-то я давным-давно в подробностях рассмотрела.
– О да! С утра об этом мечтал.
– Ты и не обедал, что ли? – искренне ужаснулась я. Нет, ребята. Война войной, а обед по расписанию.
– Не сложилось. Завтра тяжелый день. Сотрудники эпично накосячили в одном проекте. Я встречаюсь с заказчиком лично, чтобы уладить конфликт. Нужно все привести в порядок и еще раз проверить расчеты. Нет никакого доверия этим дятлам. Уволю всех к чертовой матери, – с каждым словом говорил все тише, вновь погружаясь в работу.
Я впервые видела Громова таким серьезным, напряженным. Он то улыбался, то устало тер правый глаз, временами покусывал нижнюю губу и даже хмурил брови.