Ночью, когда работники покинули здание, в него проникла группа молодых людей, воспользовавшись незащищенностью Риверхолла, дабы поживиться чем-нибудь, щедро оставленным в стенах этого поместья. Не найдя того, что имело бы ценность, хулиганы подожгли подвальное помещение, дабы замести следы своего неудачного преступления. Среди погибших, чье тело не было найдено, значилось имя Алана Лемана…
– Заинтересовалась историей?
Сердце сделало кульбит, Лео вздрогнула, обернувшись. Прямо за её спиной стоял Джеймс, зажимая между страницами книги палец, и вглядываясь мерцающий монитор старенького компьютера.
– Мне казалось, что об этом инциденте знают все, – и заметно усмехнулась, замечая, как Лео накрыла записи своей ладонью. – С чего вдруг такой интерес, Лео?
– Хочется опровергнуть страшные легенды о Риверхолле, – не моргнув глазом, отозвалась она.
– Страшные? – послышался тихий смех. – Это жизнь, такое нужно принимать.
– Например? Ты что-то знаешь о пожаре 2002?
– Зависит от того, что именно ты хочешь узнать, – загадочно протянул он, подходя к небольшому столику и оставляя на нём книгу, словно подогревая интерес девушки.
– Про нападение на школу, загадочная смерть человека, чья фамилия одинакова с той, которую носит… Директор. Тут погиб её родственник? Муж, не так ли?
Джеймс заметно стушевался, чуть поджимая губы.
– Алан Леман, ты ведь про него? – Лео тут же кивнула. – Он не был мужем Гвиневры Леман, – взяв свободный стул за спинку, Джеймс подвинул его ближе к девушке, заметно понизив голос. – Это был её сын.
Рот от удивления приоткрылся. О таком в школе не болтали даже за закрытыми дверьми спален. Конечно, поговаривали о том, что у Леман есть дети, что её бросил муж, когда она стала директором, но не было рассказов о погибшем сыне.
– Я не знала, что у нее погиб сын.
– Об этом никто не знает. Почти. Вероятно, он жив. Долгое время думали, что Алан просто сбежал от гнета тираничной матери. Да и что можно было ожидать от парня в 20 лет?
– Не знаю, – сказала Лео. – Но раз про это не говорят, откуда ты знаешь?
– Я знал Алана. Мы учились вместе, он был немного старше. Бунтарь такой. А потом пожар и…
– Огонь беспощаден.
– Не настолько. Он будто испарился. А точнее сказать, сбежал.
– И от этого директор Леман такая… грубая?
– Грубая? Нет, она не грубая. Леман всегда была такой: строгой, сдержанной, жесткой. Без этого она бы не продержалась столько лет на этом посту. У неё холодная хватка и большие связи – это и позволяет школе держаться на плаву, иначе бы Риверхолл давно закрыли или продали под какое- нибудь предприятие. Это дело всей её жизни.