Леона молчала, переваривая полученную информацию. Трудно было представить директора в роли матери, учитывая её сдержанность и губы, на которых никогда не было улыбки, лишь сжатая линия и напряженная челюсть. Ей было около шестидесяти лет, но на всех фотографиях, что хранились на стендах школы, её волосы всегда были неизменного серебристого цвета.
– Значит, её сын сбежал?
– Вероятнее всего. Это было в духе Алана. Он ценил свободу и мечтал о путешествиях, так что…
– Понятно, – рука сжала листок в кулак, словно заметая следы своего расследования.
– Может, выпьем чай?
Взгляд девушки был потерянным, а тело медленно поднялось на стуле. Голос при этом оставался совершенно ровным и бесстрастным.
– Доброй ночи, Джеймс.
Её поведение заставило мужчину растеряться, но он не хотел настаивать на своем обществе, вглядываясь в спину девушки до тех пор, пока она не скрылась за дверью.
Леона шла медленно, но рука её оставалась сжатой, скрывая листок с записями. Открыв свою дверь, она спокойно вошла внутрь. Доспехи так и оставались на её кровати в той же сидячей позе, но что-то изменилось. Дело было даже не в сильном запахе машинного масла. В полутьме горел свет, который подрагивал на старом затертом ковре.
Горел камин, а рядом лежала рассыпанная пачка длинных спичек, оставленная кем-то ещё тогда, когда она только заселилась сюда. Дров в подставке поубавилось, но они горели внутри очага.
– Это сделал ты? – растерянно спросила девушка, поглядывая на Ланцелота.
Его шлем повернулся в её сторону, а затем кивнул. Недолго думая, она присела рядом, поспешно разворачивая листок в своих руках и ощущая боком невероятный холод, исходивший от тела рыцаря.
– Риверхолл действительно проклят, иначе не объяснить такое количество пожаров, – голос звучал тихо. Развернув измятую клетчатую страницу, она начала перечислять имена. – Ты Бенджамин Хоудон?
И эта догадка была бы самой очевидной, но рыцарь отрицательно покачал головой.
– Виктор Поуэр? – в голосе поубавилось надежды. – Леонард Смит? – и вновь отрицание, доспехи больше не скрипели и двигались вполне уверенно, благодаря машинному маслу. – Рождественский пожар? Аманда Браун?
Уверенное отрицание, это было не то имя.
– Уильям Пирс?
Ланцелот не находил в этом списке своё имя, а его латные руки сжались в тяжелые кулаки.