– Она тоже здесь? И как это она согласилась сюда приехать? – поинтересовался с удивлением Шерман. – Ей, насколько я помню, тут никогда не нравилось.
– Да, она городская штучка, – согласился Рассел. – Это я настоял, чтобы она со мной приехала. Но в этот раз она не особо спорила. А у тебя то как дела, Шерман? Как там твой брат, Обри?
Перед Шерманом в мыслях пролетели последние дни, проведенные с братом: Рождество, убийство Огастеса Мелтона, арест невиновной девушки, сумасшедший спиритический сеанс и, конечно же, положительный исход их совместного расследования.
– Мы недавно закончили одно расследование в Лондоне. Он блестяще справился! – воскликнул он с восторгом в голосе.
– Да, он у тебя с головой. Всегда смекалистый был, – согласился с Шерманом Рассел. – Я думаю, он будет как нельзя кстати, хорошо, что он приехал с тобой.
– Как нельзя кстати? – не понял Шерман. – Кстати, для чего?
– Об этом мало кто знает, – почти шепотом произнес Рассел, как будто боялся, что кто-то услышит их разговор.
– О чем мало кто знает? – недоумевая спросил Шерман. – Что за тайны?
– Об этом знают лишь я, моя Черети, местный коронер Барнеби Пэйдж и смотритель церкви Уильям Норрис. Сейчас мы поедем домой, и мы с Черети расскажем тебе обо всем. Но сразу скажу: вы с Обри приехали как нельзя кстати. Крепись, мой друг, в нашей деревушке поселилась смерть!
– Как это понять? – поинтересовался Шерман с заметным волнением в голосе.
– За последние несколько дней в Уолберсвике были зверски убиты две женщины, – объяснил Рассел. – Они были зарублены топором.
Уже была глухая ночь, но после фразы, произнесенной Джоном Расселом, Шерман, которого уже начинало слегка клонить в сон, вдруг встрепенулся. Взгляд его упал на окно, за которым бушевал вихрь и падал не останавливаясь снег.
– Зарублены топором! – воскликнул, все еще не веря своим ушам, Шерман. – Я думаю, нужно срочно рассказать обо всем Обри.
– Сейчас мы поедем ко мне домой, – произнес Рассел, опустошая свой бокал. – Там Черети ждет. Там все и обсудим, но одно ясно окончательно: в Уолберсвике появился маньяк. И, кажется, он не собирается останавливаться!
Глава 5
Обри берется за дело
Старый смотритель, под воздействием виски, рассказал Обри Стоуксу все то, о чем стоило бы помалкивать. Очень многие жители Лондона, выходя на пенсию, покупали здесь, в Уолберсвике, дома и доживали свой век в этой тихой и красивой деревушке. Так же поступили Чарла Максвелл и Энн Уорнер. Выйдя на пенсию, они решили сменить шумный и суетливый Лондон на тихие и спокойные пейзажи Уолберсвика. И первая, и вторая занимали большие и важные посты. Максвелл слыла очень успешным адвокатом, а Уорнер была судьей в Олд-Бейли. Обе эти женщины и подумать не могли, что в этой тихой глухой деревушке их ждет кошмар и страшная смерть. Именно они стали жертвами неизвестного маньяка. Чарлу убили во сне, двадцать первого декабря, она крепко спала, когда на нее обрушился роковой удар. Убийца разбил стекло и проник в дом, поднялся по ступенькам на второй этаж и, зайдя в спальню, нанес удар спящей жертве. Через десяток домов был расположен еще один особняк. Это был особняк Энн Уорнер, судьи из Лондона. Ее особняк был крепостью, туда проникнуть было сложнее: на окнах решетки, на дверях прочные замки и засовы. Ее убили двадцать четвертого декабря. На месте убийства в снегу, недалеко от дома Уорнер, была найдена крепкая веревка с треугольным крюком на конце. На верхнем этаже на окне не было решетки, лишь только железные ставни, которые, как оказалось, легко поддавались взлому. С помощью веревки убийца поднялся к окну, взломал ставни, скорее всего каким-то ломиком. Энн, видимо, проснулась, услышав шум. Во-первых, так проникнуть в дом, не наделав при этом шума, практически невозможно, а во-вторых, жильцы из соседних домов слышали, как лаяла собака. Судья успела подняться с кровати и даже надеть очки. Удар топором настиг ее в прихожей. Убийца покинул особняк через главные ворота. Свидетели утверждают, что в темноте невозможно было рассмотреть преступника. Единственное, что заметил один из соседей, это худощавое телосложение и маска лисы на лице. Неизвестный убийца скрылся в пучине ночи с топором в руках. Вот такие скудные сведения удалось выведать Обри у пьяного вдрызг смотрителя церкви.