Мужчина докурил сигарету, растягивая просмоленный дым по закрытому помещению. Он затушит окурок о край блюдца, импровизированная пепельница, оставляя немного закопченное пятно пепла возле цветастых капель глазури. Кирилл быстро поднялся в полный рост и за один шаг подошел вплотную к плачущей фигуре девушки. Обхватил ее лицо правой ладонью за подбородок, вдавливая пальцы на шею Камиллы. Левой рукой взял за затылок и сжал кулак до такой степени, что девушка слегка заскулила от оттягивания волос. Заключив девушку в тиски из своих рук, он, выдыхая остатки никотина, говорил:
– Это же не правда. – мужчина практически не разжимал зубы и в конце предложения, будто выбивая нужный ему ответ, встряхнул голову возлюбленной в своих руках. – Скажи, не правда. Просто, скажи и я отпущу. – при каждом предложении от тряс голову Камиллы, выбивая из нее хоть что-то помимо всхлипов. – Скажи мне, что это не правда. – мужчина продолжал удерживать девушку и всматривался в ее лицо, ожидая ответ.
– Нет. – рука на нижней челюсти не позволяла открыть рот, от чего девушка лишь шевелила губами, процеживая слово сквозь сомкнутые зубы. Пальцы опускались на шею и давили именно на пресловутый ком в горле, от чего слезы текли еще сильнее.
Кирилл от злости, не разжимая хватку, швырнул Камиллу от себя, откидывая безвольное тело в сторону двери. Девушка вновь пропала в самой себе: она не чувствовала своего тела, поддаваясь безвольной куклой любому движению. Из-за этого девушка пыталась устоять на ногах, но упала на колени уже на кухне. Волком ходя из угла в угол по балкону, мужчина будто еще больше свирепел, нагуливая ярость, и через несколько таких кругов, пока Камилла пыталась встать на трясущихся конечностях, умываясь слезами, уже обрушился шквал ударов. Кирилл будто даже не смотрел, куда именно бил. Не разгибаясь, он выпускал кулаки на уже скрученную от боли лежащую на полу девушку. Вереница ударов болью отзывалась лишь сильно позже, словно девушка привычно скрывала любую причиняемую ей боль, даже для самой себя. По линолеуму начала распускаться лужица темно-красной крови из носа девушки. На некоторых участках кожи, из-за сильных ударов, была немного содрана кожа, от чего небольшие лоскуты и ленты свисали и слегка красились кровью разбитых сосудов. Тело содрогалось от слез и боли, больше походя на приступ или судороги. Лишь после появления отдышки мужчина прекратил. Его массивные плечи опускались плетьми рук в направлении к сжатому клубку из мяса и крови, которое еще содрогается в ожидании следующих ударов. Грудная клетка Кирилла покато раскрывается от каждого тяжелого вдоха, с шумом озаряя тишину комнат громким выдохом.