. Все консерваторы старались не замечать удачных исторических примеров, конституционное правление Англии, ни тем более Северной Америки. Но великий князь не всегда разделял полностью убеждения Победоносцева, одно время он интересовался славянофильскими теориями, однако принцип сильной самодержавной власти, как своего рода историческая истина, был ему более всего близок. В письме Победоносцеву от 14 декабря 1879 г. Александр писал про либеральный курс, что страна оказалась в «грустном и страшно тяжелом положении. Так и хочется помочь государю выйти из этого тяжелого положения, а не знаешь – чем»
23.
Тем не менее, 1 марта Александр III подтвердил свое намерение исполнить последнюю волю покойного отца. Казалось, Россия получила конституцию. Но тут в ситуацию срочно вмешался Победоносцев. Уже вечером он настаивал Александру III уволить М.Т. Лорис-Меликова, и, хотя царь счел это невозможным, в 2 часа ночи Меликов получил из Аничкова дворца (там жил Александр Александрович) распоряжение приостановить печатание программы и подвергнуть ее новому обсуждению.
Все больше и больше Александр III прислушивался к консерваторам, пытавшихся опорочить и похоронить как сам проект «Конституции», так и весь либеральный курс. Когда утром 2 марта ему принесли присягу члены Государственного совета и высшие чины, он сказал: «Я принимаю венец с решимостью. Буду пытаться следовать отцу моему и закончить дело, начатое им»24. Однако вскоре общество убедилось в обратном. 28 марта 1881 г. выступая с публичной лекцией, философ В.С. Соловьев произнес речь, по окончании которой залом ему была устроена овация: «В прошлое воскресенье на этом самом месте вы слышали красноречивое изложение идем царя по народному воззрению. Я с ним согласен… Истинная мысль не была досказана. Беру на себя смелость ее досказать… Если царь действительно есть личное выражение всего народного существа, и прежде всего, конечно, существа духовнаго, то он должен стать твердо на идеальных началах народной жизни… Сегодня судятся и, вероятно, будут осуждены убийцы царя на смерть. Царь может простить их, и если он действительно чувствует свою связь с народом, он должен простить…»25 (Соловьеву по поводу свей речи пришлось дать письменное объяснение с.-петербургскому градоначальнику Н.М. Баранову, им даже было написано письмо Александру III).