Пыль и сырость затхлого помещения смешались в темноте узкого коридора. Одна дверь справа, закрытая, ещё одна, напротив и поворот налево к свету. Это моё первое впечатление, запасной выход, который стал входом. Ты тоже им всегда пользуешься? Твой кабинет был за сценой, там же ещё один вход? Ах, да, ты же сидишь теперь в моей комнате. Вспомнила, по средам? Странно, как жизнь собрала маленьких женщин, я считаю нормальным такой рост, но всё же это интересно. Директор наш ещё миниатюрнее нас, – отступает Ася, будто собирая пазл, – Я тогда почти ничего не сказала. Не подготовилась, не знала, зачем пришла. Просто спросила у женщины за столом: что здесь будет? Сказала, что я художник. А она, разбирая бумаги, ответила: приходите в понедельник с трудовой, обсудим расписание. И всё. Я вышла буквально через пару минут и у меня уже была работа.
– Бывает же такое, – улыбаясь и кивая отвечает ей подруга.
Они отхлебывают чай, и продолжают разговор.
– Я тоже пришла на авось, но поговорив, Елена Сергеевна предложила вести кружок "Мягкая игрушка", я и согласилась, на то что и вязание туда можно будет включить. Повезло нам.
– А сегодня ночью, – продолжила Ася, – при написании картины я вдруг осознала, что мой мизинец подходит только для этого занятия. Он ровно такого размера, чтобы я могла упираться им в холст. Не это ли и есть то самое, по которому можно определить предназначение жизни… Почему только сейчас я обратила на это внимание, – спокойно, даже через чур, без воодушевления, прозвучал голос, который не требовал ответа. И не поднимая руки с колен, она посмотрела на мизинец, немного приподняв его, и ответ на мучающие ночами вопрос, был перед глазами. Она даже немного улыбнулась, – А у других такого мизинца нет.
– Да, бывает же такое! – улыбаясь и кивая, отвечает ей уже другая подруга, – И вправду, мой мизинец куда длиннее.
Асе пришлось сравнить пальцы с подругами, а потом показать, как она держит кисть и упирается в холст.
– А что за картина?
– Ничего не вышло.
Ободряющие, долгие речи и вправду производили впечатление на подруг. Но временами, после них наступала тишина. В воздухе зависал вопрос: что тогда не так? Ведь, по Асиным словам всё складывалось удачно. И всё же, слушая, даже при этих рассказах о странных, но счастливых совпадениях, почему-то хотелось приободрить еë. Картины у неё давно уже не писались. А по голосу, тихому, сдержанному, казалось, она была на грани потери сознания.