– Что было? – тихо спросил стоявший рядом Обран, слегка дёрнув мочку уха в беспокойном ожидании.
Немного помолчав, пифия повернула голову на подушке и посмотрела в глаза следопыту:
– Я видела волков, трёх. Они пытались пробраться через огромное снежное поле, застланное трупами. Будто на нём сражение произошло. И я их звала, пытаясь направить через бурю. Они дошли до меня, и мне удалось их разглядеть – серый волк, белая волчица и рыжий зверь. А потом, видение переместилось, и меня захлестнула горная река, в которой от стремительного течения событий я едва не утонула. Но меня спасла та, которую я искала – белая волчица Агидель Воибор. Мы должны подождать их здесь – они придут…
От внимательного взгляда пифии не укрылось, как изменился взор следопыта – как моментально сузились его зрачки. Она попала в событие, выхватив верную жилу.
– Ох ты же ёк макарёк! – выдохнул Дарен в макушку девушке. – Вот ты так рассказала, что я аж будто сам побывал везде вместе с тобой. И на поле, и в реке! Вот только не очень пойму, причём тут волки и наша Княжна, и кого ждать надо – их, что ль?
Резкий, нетерпеливый стук в дверь нарушил течение разговора. Все трое резко дёрнулись.
Обран подошёл к своей постели и вытащил меч из ножен, швырнув их в сторону. Его примеру последовал и младший. Следопыт кивнул брату, и тот без лишних слов встал за дверью, в то время как старший не спеша отодвинул засов.
В проёме возникло знакомое настороженное лицо, с ещё заметно распухшим носом от недавней встречи с кулаком следопыта.
Обран, не давая возможности Лелю что-либо разглядеть внутри комнаты, резко вышел на общую площадку и, захлопнув дверь, встал к ней спиной, как страж у неприступного бастиона.
– Что тебе надо? – без предварительных расшаркиваний сразу начал следопыт. Его серые глаза недобро блеснули.
Музыкант неловко мялся с ноги на ногу, беспокойно теребя потёртый ремень своей извечной гитары, торчавшей из-за его спины. Полушубок его был весь мокрый, как и он сам – с кудрявых волос капали тяжёлые капли, глухо шлёпаясь и разбиваясь об пол. Следопыту, на какое-то мгновение, даже стало неловко держать его, не впуская дальше порога. Но он быстро взял себя в руки, воскресив в памяти неприятную сцену ссоры музыканта и пифии.
– Я хочу извиниться перед Урсулой, – гордо подняв подбородок, заявил Лель. – Я погорячился. Последнее время очень много плохого с нами случилось, вот я и сорвался…