Смарагд призывно махнул своим, что задание выполнено, но это было лишнее. Они всё хорошо слышали и повторного приглашения им было не нужно. Плотной гурьбой, мимо пристыжаемых собак, они затолкались в небольшие сени, неловко пихаясь со своими громоздкими мешками и не скрывая довольных улыбок. Внутри пахло сеном, домашним скотом в подклёте и теплым уютом деревянного дома.
Через небольшое окно робко пробился первый луч яркого солнца и медленно проскользил по лицу человека. Но тот уже давно не спал. Шёл седьмой день томительного ожидания с того момента, как он приехал в столицу. Мужчина неподвижно лежал на кровати, заложив руки за голову, и холодно взирал в потухший очаг. Чем больше Князь Авир думал, тем тяжелее становилось у него на сердце. Слишком он недооценил Вулгера Корта, когда измерял его человеческими мерками. На деле всё оказалось куда хуже и сложнее. Теперь перед мысленным взором Князя заново родилась и проявилась вся эта запутанная история, окончательно исторгая из себя все совпадения и расставляя всё по своим местам. Он невесело улыбнулся своей наивности и близорукости, теперь-то многое уже лежало на поверхности, слепя и обжигая внутренний взор. Почти всё сейчас стало ему понятно. Неясными оставались только несколько моментов, но и они должны были в скором времени вскрыться, словно гнилостные чирьи, вываливая всё своё неприглядное содержимое наружу. Ждать оставалось совсем немного, уж в этом он был убеждён.
– Да, Агидель, кто бы мог подумать, что мы станем разменной монетой в этой истории. А виной всему проклятая книга… Да, Истр, подложил ты нам свинью, – Князь Авир вытянул над лицом свою жилистую грубую мозолистую ладонь, и, закрыв глаза, представил, как гладит по щеке свою дочь, а та заливисто смеётся и по-детски жмурится. – Единый! Убереги её от зла этого мира, сокрой от всех безумцев, не дай выйти на её след, защити! Молю! – с его губ сорвалась жаркая беззвучная молитва.
За дверью послышались шаги. Обычно приходил только один прислужник, а теперь посетителей было несколько. Кто-то поставил поднос на каменный пол, а потом стал перебирать ключи, которые протяжно зазвенели. Авир быстро сел на край постели, спешно пригладил волосы и оправил одежду и принял суровый вид.
Дверь открылась и в опочивальню вошли трое. Слуга с подносом, на котором стоял скудный завтрак с горячим питьём, и Вулгер со своим неизменным безмолвным спутником. Дождавшись, когда подавальщик соберёт пустую посуду, советник небрежно кивнул в сторону выхода. Мужчина спешно скрылся, не забыв поклониться, и тихо закрыл за собой дверь. Рарог, словно каменное изваяние, застыл у входа. Вулгер же подошёл к окну, и облокотился о стену, обвёл взглядом маленькую комнату.