Но меня волновал вопрос о том, почему же ничего не сказали про Коровина с Рерихом? В оформлении какого интерьера они приняли участие? Ответ сразил наповал:
– Эта табличка – гениальная работа искусствоведов, привлекает туристов, помогает процветать музею.
Ну и что, что Коровин и Рерих никогда на этой даче не были. Вы же видели, у нас выставлены сценические костюмы Шаляпина, его реквизит? В оформлении этих вещей художники принимали участие. Так что считайте – вот они, плоды их трудов!
И вообще, большинство экскурсантов – простые отдыхающие. Самые любопытные читают дополнительную литературу. А те, кто просто слушают, на следующий день бОльшую часть рассказанного забывают. Потому как приходят не за знаниями, а за эмоциями!
И пошла научный сотрудник, весьма довольная собой и своим развëрнутым ответом, к следующей группе жаждущих эмоций отдыхающих.
А мне вспомнилась история из другого музея – там экскурсовод начал свой рассказ с такой нравоучительной тирады: «На этой даче жили люди – наши предки, которые многое нам оставили. Большое наследие. Вы знаете, что есть наследство и наследие? Это разные вещи. Наследство – это квартира, дача, машина. А что такое наследие?»
Одна из посетительниц там тоже мне запомнилась – слегка проехав спиной по картине, висящей на стене, она с тревогой в голосе попросила подругу: «Посмотри, там краска не осталась?»
А здесь у меня было пять минут для самостоятельного прохода по комнатам, пока очередная группа экскурсантов не выдвинулась навстречу.
Я вспомнил курортную столовую – практически те же таблички стояли повсюду. «Не открывать» – на рояле. «Руками не трогать» – на клавишах фортепиано. «Не открывать» – на тумбочке. «Скатерть руками не трогать!» «Просим экран не трогать!» Тут моë время истекло, меня попросили удалиться.
И я понял, почему надпись на стене музея – в кавычках. Чтобы можно было, в случае чего, сказать – мол, всё это в переносном смысле. Для привлечения туристов.
И в стене открылся люк
Адрес нашего пансионата немного странный – улица одного политического деятеля / улица другого политического деятеля, 8/8. В общем, угол.
При пансионате была парикмахерская. Царил там парикмахер Анатолий. Его очень любили пенсионеры – по утрам их стригли в два раза дешевле, чем всех остальных. Приезжали к Анатолию из соседних посёлков, сразу группами. Были постоянные многолетние клиенты. Одна пожилая дама десять лет посещала Анатолия с фотографией молодой Людмилы Гурченко в руках. Это был образец для стрижки. И хотя волос становилось с каждым годом всё меньше, но Анатолий не огорчал свою клиентку – как мог придавал пышность причëске, раздувая её феном.