«Отец всегда говорил: "Не жди, пока враг придет к твоему шатру. Узнай его замыслы и будь готов встретить его на полпути, а еще лучше – на его собственной земле",» – пронеслось у него в голове. Эртугрул-бей был мастером такой политики. Он умел лавировать между враждующими сторонами, заключать союзы, казавшиеся невозможными, и наносить удары там, где их меньше всего ждали.
Но сейчас ситуация была иной. Осман был молод, его авторитет среди других тюркских беев еще не был непререкаем. Многие смотрели на него свысока, как на неоперившегося юнца, случайно получившего власть. Ошибиться он не имел права. Цена ошибки – жизни его людей, будущее его soy (сой – род, племя).
Он обернулся к Акче Кодже. Старый воин смотрел на него с нескрываемым беспокойством, но и с затаенной надеждой.
– Что скажешь, Акче-ага? Твой tecrübe (теджрюбе – опыт) сейчас дороже золота.
Акче Коджа пожевал губами.
– Вести паршивые, что и говорить. Если эти трое – Биледжик, Ярхисар и Инегёль – объединятся, да еще и Прусса им поможет, нам придется туго. Наши воины храбры, Allah şahit (Аллах шахит – Аллах свидетель), но их не так много. Однако, есть и луч света в этой тьме. Кёсе Михал колебался.
Это значит, он не уверен в успехе или не доверяет своим возможным союзникам. Возможно, он просто выслушивал Константина из вежливости или чтобы узнать его планы. Этот Лысый Михал – kurnaz (курназ – хитрый) лис, он всегда ищет свою выгоду.
– Значит, есть шанс, что он не присоединится к ним? – Голос Османа прозвучал чуть более уверенно.
– Шанс есть всегда, beyim. Но полагаться только на него – все равно что строить шатер на песке во время бури. Нам нужен свой plan (план – план). И действовать нужно быстро, пока этот змеиный клубок не окреп.
Первый приказ Османа: слово, что движет сталь
Осман снова посмотрел на Конура и Аксунгара.
– Вы хорошо потрудились, kardeşler (кардешлер – братья). Ваша отвага и преданность заслуживают наивысшей похвалы. Отдохните, подкрепитесь. Вы понадобитесь мне снова, и очень скоро.
Разведчики почтительно склонили головы и отошли. Осман повернулся к Акче Кодже. В его глазах больше не было ни тени сомнения. Вместо этого в них зажегся тот самый огонь, который старый воин видел в глазах Эртугрула перед каждой важной битвой. Огонь решимости.
– Ты прав, Акче-ага. Ждать нельзя. Если мы позволим им объединиться, мы окажемся в ловушке. Мы должны сыграть на опережение. Мы должны показать им, что «молодой волк» уже обзавелся клыками. И эти dişler (дишлер – зубы) очень острые.