Точно знаю, что моя мама руководствовалась второй причиной. Через неделю после того, как ушел отец, она забрала меня из католической началки, где учились одни белые. Мы переехали в другой конец города. «Надо жить среди своих, свои всегда поймут», – сказала она таким усталым голосом, что я решила не перечить и во всем с ней соглашаться. С тех пор так и делаю.
Джулиус рядом со мной делает резкое движение. Я вздрагиваю и возвращаюсь в реальность. Он уже собирается шагнуть вперед, но я оказываюсь быстрее и опережаю его, улыбаясь своей фирменной улыбкой образцовой ученицы. Я каждый день тренирую ее перед зеркалом.
– Аи, ши лай цаньгуань сюэсяо дэ ма? – спрашиваю я на безупречном мандаринском. Вы пришли на экскурсию?
Первая тетушка растерянно таращится на меня, моргает и отвечает на идеальном английском с американским акцентом, которому Джулиус мог бы позавидовать:
– Да. На экскурсию.
Я краснею. Даже не глядя на Джулиуса, чувствую, как он злорадствует. Я сгораю от смущения, а он только рад. Не успеваю опомниться, как он выступает вперед. Он выпрямил спину, гордо вздернул подбородок и стер с лица самодовольную ухмылочку, напялив вместо нее приветливую улыбку.
– Доброе утро, – говорит он и косится на меня, будто хочет сказать «я-то умею здороваться». – Я Джулиус Гун, школьный староста. Сегодня буду сопровождать вас на территории школы.
Я откашливаюсь.
Он вскидывает черную бровь, но молчит.
Я снова откашливаюсь, в этот раз громче.
– А это Сэйди, – добавляет он, хоть и не сразу, и указывает рукой в мою сторону. – Она тоже староста.
– Староста школы, – с нажимом уточняю я. От улыбки уже лицо болит. – А еще я буду произносить речь на выпускном.
– Мне кажется, им все равно, – шепчет Джулиус мне на ухо, чтобы никто не услышал. Я чувствую его теплое дыхание.
Пытаюсь притвориться, что его не существует. Это не так уж просто, ведь четыре тетушки разглядывают его с таким видом, будто присматриваются к будущему зятю.
– Сколько тебе лет? – спрашивает одна из них.
– Семнадцать, – отвечает Джулиус.
– Ты очень высокий, – говорит другая. – Какой у тебя рост?
Джулиус несколько мгновений смотрит на нее и отвечает:
– Сто восемьдесят два сантиметра.
– И правда высокий. – Она таращится на него с таким восхищением, будто это великое достижение. Будто он изобрел лекарство от рака.