Харви Стоун рассмеялся.
– Это ты так думаешь. Не помнут. Потому что мне без разницы. Я не драчун.
– Будет тебе разница, если врежут.
– Нет, не будет. Здесь ты сильно ошибаешься. Потому что ума не хватает.
– Ну хватит уже!
– Еще бы, – сказал Харви. – Мне без разницы. Ты для меня пустое место.
– Ладно тебе, Харви, – сказал я. – Давай еще по одной.
– Нет, – сказал он. – Пройдусь по улице и поем. Увидимся, Джейк.
Он встал и пошел по улице. Я смотрел, как он неспешно переходит улицу между такси – невысокий, грузный, – решительно шагая в потоке машин.
– Зла на него не хватает, – сказал Кон. – Не выношу его.
– Мне он нравится, – сказал я. – Он меня радует. Не надо злиться на него.
– Я знаю, – сказал Кон. – Просто он действует мне на нервы.
– Пишешь сегодня?
– Нет. Не могу сдвинуться с места. Это труднее, чем с первой книгой. Она у меня туго идет.
Прежнее здоровое самодовольство, с которым он вернулся ранней весной из Америки, оставило его. Тогда он был уверен в своих силах, пусть и томился жаждой приключений. Теперь уверенность оставила его. Мне кажется, я еще не вполне раскрыл Роберта Кона. Дело в том, что пока он не влюбился в Бретт, я ни разу не слышал, чтобы он кому-то перечил. На него приятно было смотреть на теннисном корте, он отличался хорошим телосложением и поддерживал себя в форме; в бридж он тоже прилично играл и производил забавное впечатление вечного студента. Находясь в толпе, он не говорил ничего против общего мнения. Он носил рубашки-поло, как их называли в школе, да и сейчас называют, хотя не пытался молодиться. Не думаю, что он придавал одежде большое значение. Внешне он сформировался в Принстоне. Внутренне его сформировали две женщины, учившие его уму-разуму. Но ему был свойствен этакий славный мальчишеский задор, от которого его так и не отучили, и мне, пожалуй, следует сказать об этом. Ему нравилось выигрывать в теннисе. Вероятно, ему нравилось выигрывать не меньше, чем самой Ленглен[33]. С другой стороны, он не злился, если проигрывал. Когда же он влюбился в Бретт, то стал играть из рук вон плохо. Его побивали даже те, кого он раньше обыгрывал в два счета. Но он держался молодцом.
Так или иначе, мы сидели на террасе кафе «Селект», а Харви Стоун только что перешел улицу.
– Идем в «Лилу», – сказал я.
– У меня встреча.