– Вер, ты роды когда-нибудь принимала или, может, рожала?
– Да что ты, Коля, не принимала, не беременела и не рожала и всего этого боюсь.
– Тебя природа должна была к этому подготовить.
– Нет, Коля, это не про меня. У меня даже в голове этого нет.
– Ну да, ты права. Вот когда Бог пошлёт тебе любимого, тогда в сладострастных муках у вас заведётся то, что надо. Вот тогда Всевышний шепнёт тебе на ушко ценную информацию.
– Ну, слушай, не смущай меня, а то я покраснела.
– Это хорошее качество – краснеть. Это что-то от целомудрия.
– Только меня, такую целомудренную, никто замуж не берёт.
– Всему своё время. Тот, кто тебе предназначен, тоже набирается ума и жизненного опыта и однажды на белом коне увезёт тебя в заманчивую страну любви, чтобы обмануть и нагрузить тебя заботами, которые любовь твою превратят в рутину. И будешь вспоминать сегодняшний день как первозданное счастье.
Через пять минут подъехали к дому, зашли в квартиру. Катя убирала с кровати мокрые простыни и коротко сказала:
– Воды отошли, надо поторопиться в клинику «Шарите». По страховке там мне рожать.
«Ну, слава Богу, хоть не дома всё это произойдёт. Гора с плеч», – подумал я.
– Давайте быстрей, чтобы успеть. Возьмите упаковки с детской одеждой. Вера, поддержи меня, а то выроню раньше времени. – И Катя, как-то неожиданно и не к месту, хохотнула. Разместившись полулёжа на заднем сиденье, она сказала: – Гони, Николай.
Я включил аварийку, перекрестился и подумал: «Ну, дай Бог, чтобы полицейские не перехватили».
Всевышний оказался великодушен, ведь сказал же: «Плодитесь и размножайтесь и наполняйте землю». Риск был оправдан. Немецкие машины притормаживали на мои сигналы, расступались, даже когда я ехал на красный свет. Машину бросил прямо у входа в госпиталь «Шарите», находившийся на улице Унтер-ден-Линден, недалеко от нашего посольства. Катю мы поддерживали с двух сторон. В лифт она заходила, едва перебирая ногами. На четвёртом этаже, куда нам указали, её уже ждали. Кате задали формальные вопросы и, уложив на каталку, сразу увезли. Предполагая, что я муж роженицы, попросили не уходить. Я предупредил, что вернусь через пять минут, сходил вниз, поставил машину на парковку, купил в киоске напиток, газеты и расположился на металлических креслах родильного отделения. А Вера пошла в торгпредство – доложить о ситуации с Катей. Я отметил большую разницу в порядках родильного отделения. Здесь посетители ходят по этажу в одежде, в обуви. У нас дома дальше приёмного покоя не попадёшь.