– На что? – простодушно спросил Макс, ещё не понявший, что бабушка умудрилась не справиться с этой не самой зубодробительной фразой.
Она вздрогнула:
– А? Что? Прости, я что-то задумалась. В общем, хотелось бы побольше серьёзности. Детство заканчивается.
– Жаль, я б продлил, оно клёвое.
– В армии его точно не продляют. Осознал?
Макс улыбнулся глазами и сделал стандартную мину «паиньки», которая у него получалась отменно. Чертами лица он вышел, в том числе и благодаря бабушкиным генам.
К Новому году отмахиваться от происходящего стало уже совершенно невозможно, и Макс решил поделиться своими наблюдениями с отцом, с которым они время от времени созванивались по телефону, иногда на троих с мамой. Обсудив последние новости, Макс аккуратно спросил:
– А ты с бабушкой-то часто созваниваешься?
– Ну, стараюсь пару раз в неделю, иногда правда закручиваюсь, – чуть виновато ответил отец.
– Ничего не замечал?
– Насчёт того, что она как бы менее складно стала формулировать?
– Ну да, можно и так сказать. Что-то я стал волноваться. Что это может значить?
– Макс, ну слушай, бабушке скоро уже семьдесят пять. Мы, конечно, привыкли к её профессорской чёткости мысли. Но это не так-то просто поддерживать пожилому человеку. Эффект высокой базы.
– А я вот, наоборот, читал, что люди умственного труда меньше подвержены старческим изменениям в деятельности центральной нервной системы.
– Всё так, но это же не более, чем долбаная статистика, – с грустным вздохом дал свою трактовку ситуации отец.
– Ладно, будем продолжать наблюдение, – ещё более озадаченно ответил Макс. – А на новогодние в Москву не приедете?
– Ох, – отец совсем сник. – Очень хотели. Но, сам понимаешь, у нас тут это вполне себе рабочие будни. У мамы каждый день репетиции нового концерта, а мне надо ехать в Будапешт и Загреб…
– Всё понятно с вами, – совсем уже без настроения подытожил Макс. – Но хоть на бабушкин юбилей-то приедете?
– Конечно, приедем! Слово пацана, – отец пытался говорить на их специальном полушутливом языке, чтобы не заканчивать разговор на минорной ноте.
К чести отца, родители сдержали его обещание и прилетели аж за три дня до праздничной даты. Елена Аркадьевна умудрилась родиться в один день с вождём мировой революции, то есть двадцать второго апреля. Это было источником неиссякаемого потока семейных шуточек и подначек, в которых обыгрывался и бабушкин бескомпромиссный характер, и созвучие Лена–Ленин. Топчиком считалась «эпиграмма», сочинённая дедом лет десять назад: