Бетти, вероятно, угадала, о чем он думает, потому что по ее лицу скользнула тень улыбки.
– Нет-нет! Я имею в виду особ не столь высокого звания. Тем не менее определенные условности соблюдались. Знаете, что такое бенуар?
Он попытался напрячь память.
– Они есть во французских театрах, да? Такая приватная ложа, что-то наподобие камеры с прорезанной в стене дырой. Люди, которые держат траур, могут, находясь там, смотреть спектакль, оставаясь незамеченными.
Бетти кивнула.
– Пойдемте, посмотрите наш, – предложила она и, выскользнув из бара, пересекла театр. Ник Вуд последовал за ней. Мимо отгороженных перилами кресел они прошли к задней стене. Висящие здесь тяжелые бархатные портьеры, на его взгляд, ничем не отличались от портьер на других стенах. Но Бетти сдвинула одну из них в сторону, открыв темную нишу с мягкой обивкой. Присмотревшись, Ник увидел мягкое кресло едва ли не с диван шириной, установленное на возвышении.
– Ваша августейшая особа, – пояснила Бетти, – пребывала здесь в уединении и безопасности.
– Но как ей удавалось что-то увидеть?
– Входите и узнаете, – пригласила Бетти.
Заинтригованный, он вошел в альков и опустился в кресло. Бетти вошла следом и мягким движением задернула портьеру. Объявшая их тьма была бы беспросветной, если бы не продолговатая узкая прорезь, расположенная примерно на уровне глаз, через которую, словно через серую плетеную марлю, была видна сцена.
– Вся хитрость в плетении, – объяснила Бетти. – Прорезь практически незаметна, если только не направить на нее сильный свет.
Комната в комнате, альков в алькове. С того места, где сидел Ник, открывался хороший вид на сцену с мраморным камином в глубине. Вытянув шею вправо, он даже мог увидеть бар с его цветными этикетками вторгшейся современности.
– Этих прорезей было несколько, – сказала Бетти. – Среднюю, самую большую, отец использовал, когда включал кинопроектор. Душно, да?
Вот в этом самом месте Ник и коснулся Бетти тыльной стороной ладони.
Легкое прикосновение, такое случайное и непреднамеренное, может всколыхнуть эмоции, совершенно непропорциональные вызвавшему их действию. Оно способно пробудить определенные мысли даже там, где этих мыслей отродясь не водилось.
В голове у Николаса Вуда вспышкой пролетело напоминание о том, что он здесь не гость и его планы предусматривают своего рода предательство Дуайта Стэнхоупа и его мирских ценностей.