Тени стеклянных дневников - страница 2

Шрифт
Интервал


Он замолкает, глядя на тонкие царапины на запотевшем изнутри стекле. Ногти жертвы оставили отчаянное послание: «Я вижу ночь вперёд…»

– Доставьте капсулу в секционный зал, – приказывает Фальков, стягивая с рук кожаные перчатки. – И пошлите записку в полицию. Инспектор Гуров должен это увидеть.

Внутри капсулы покоится молодая женщина лет двадцати пяти, одетая в дорогое бархатное платье цвета бургунди. Её тёмные волосы аккуратно уложены в причёску à la Gibson, характерную для светских дам. Лицо сохранило все черты живого человека – розовые губы, длинные ресницы, но кожа приобрела восковую бледность, а в широко раскрытых карих глазах застыл ужас последних мгновений.

Фальков достаёт из жилетного кармана золотые часы – подарок покойного отца, военного хирурга. Полночь. Время, когда мёртвые, согласно народным поверьям, могут говорить с живыми. Но эта мёртвая уже сказала всё, что могла, процарапав предсмертное пророчество на стекле своей ледяной темницы.

Глава 1. «Письмо из зеркального будущего»

Литейный проспект погружается в предзимний сумрак. Газовые фонари ещё не зажжены, и лишь редкие окна особняков освещают заснеженную мостовую. По тротуару, стуча каблучками дамских ботинок, торопится Софья Строганова.

Ей двадцать семь лет, но выглядит она моложе благодаря живому румянцу на щеках и озорному блеску в тёмно-синих глазах. Высокая, стройная, с пышными каштановыми волосами, уложенными в модную причёску с локонами у висков, она привлекает внимание прохожих. Сегодня на ней элегантное пальто из английского сукна с меховым воротником из горностая и муфтой в тон.

Софья только что покинула особняк промышленника Кельха на Английской набережной, где проходила частная выставка современного искусства. Её собственные работы – серия литографий «Петербургские тени» – имели успех у публики. Особенно восхитился ими молодой князь Волконский, который долго рассматривал изображения готических силуэтов на фоне городских туманов.

Подойдя к своему дому – трёхэтажному особняку в стиле неоклассицизма, доставшемуся от покойного дяди, – Софья привычно заглядывает в почтовый ящик. Среди обычных деловых писем её внимание привлекает толстый конверт из дорогой бумаги. Он пахнет чем-то химическим – камфорой вперемешку с незнакомым сладковатым запахом.

Поднявшись в свою мастерскую на втором этаже, Софья зажигает керосиновую лампу и садится за письменный стол красного дерева. Комната обставлена с художественным вкусом: стены украшены гравюрами Дорé и Пиранези, в углу стоит мольберт с недописанным портретом, а на полках расставлены гипсовые слепки античных статуй.