Почти вся парковка была заставлена, протолкнуться было нереально. Пришлось встать у самого края гарантированно охраняемой от беспредельщиков зоны и надеяться, что даже ошалевшая от голода босота не рискнёт обкрадывать прицеп на виду у охранников Лебедя. Предстоял досмотр под прицелом АКМ-а, направленного как кажется прямо точно в пузо. Крепкие руки методично обмолотили каждый сантиметр подрагивающего тела через толстый слой одежды, хмурые глаза под чёрной маской докопались до фляжки с чаем, однако вскоре, я уже был за дверьми. Почти всё внутреннее пространство было забито людьми. Одни сидели и торговали, другие сновали от лотка до лотка и покупали. По пути до нужного человека пришлось побороть внутреннего транжиру, ведь попадались такие вещи, которые грех было не унести в сидоре.
– Доброго утра вам, Пётр Семёныч!
– О, Валера! И тебе не хворать, дорогой! Какими судьбами?
Семёныч был другом отца и хорошим дядиным знакомым. Мастер был на все руки, да и чего греха таить – отличным мужиком, хотя возраст гораздо выше пенсионного давал о себе знать. Ещё год назад, когда они вместе заезжали сюда у него ещё не так сильно тряслись руки и залысины были гораздо меньше.
– Я от дяди к вам, он попросил заехать.
– Ах, я старый дурак. Совсем забыл.
Старик принялся рыться в своих многочисленных сумках, расстёгивал какие-то кармашки и рылся в тряпках. Наконец он достал небольшой серебристый прямоугольник, чем-то напоминавший плеер, который у меня раньше был. Тем не менее на нём не было ни дисплея, ни кнопок, даже намёка на нечто подобное. В руке он ощущался увесисто и приятно, так обычно чувствуется нечто очень нужное и дорогое.
– Это нужно отвезти в Заречный и передать человеку, которого зовут Бесом. На твоём месте, я бы прямо сейчас отправлялся, думаю эта вещь ему очень нужна.
– В Заречный???
– Конечно, тебе Слава не говорил?
– Нет, конечно, я же там уже лет пять не был. Как я этого Беса найду по-вашему?
– О! Не переживай, найдёшь – старик рассмеялся так сильно, что даже закашлялся. – его там все знают, спросишь в Лиственнице и тебе подскажут.
– Ну ты удружил, конечно, Пётр Семёныч, я так далеко и не ездил никогда… один.
– Поверь, это очень важно. Слава бы не разрешил мне тебя туда отправить, если бы не это не было настолько серьёзно.
Заречный почти сразу отметился дурной репутацией. Из города туда ездили нечасто, купить там было нечего, да и продать не получилось бы. От большой бедности там быстро появился такой вид бизнеса как шайки. Даже несмотря на местного Костю, который пытался хоть как-то поддержать порядок, очень скоро местный рынок был поделен между настоящей элитой. Множество смелых челноков были ограблены, убиты или поставлены на счётчик. Даже мне было известно минимум о двух. Комаров был мужик хороший, но любвеобильный, зайдя в очередной раз к девочке, он получил трубой по голове. Потом его раздетое, синее тело нашли в сугробе. Ваня Коровин был известен тем, что сидел на приличном складе тушенки, ещё до он как известный параноик готовился к ядерной войне и затаривался буквально ящиками. Стоило ему проболтаться в заречном кабаке, как его в ту же ночь скрутили и оттащили к местному атаману. Никто точно не знает, что с ним тогда сделали, но через два дня приехала большая делегация. Целую четвёрку без задних кресел и ещё несколько нив загрузили драгоценным мясом. Скорее всего Корова тогда хорошо так пожалел, что отказался от защиты центровиков и не переехал в Город. Теперь ходит, опираясь на тросточку и без одного глаза. Ходил, точнее. Через месяц после вышеописанных событий он вздёрнулся в собственной квартире. Соседи только через неделю это поняли. По запаху.