– Гляди как по мыслям моим объявился казак! Не иначе, то знак проведения!
Приоткрыв дверь кабинета, крикнул Семену:
– Веди казака до меня, ежели тот по харчевался!
Андрею Иеремеичу Серебренникову не дал бог могучей мужицкой стати, оттого с завистью посмотрел на дородного казака, что скрипя половицами вошел к нему в кабинет.
– Бог в помощь! – поклонился Емельян Басов купчине.
Несколько минут они с любопытством разглядывали друг друга.
– Присядь на лавку, – заговорил хозяин. – В ногах правды нет. Да и спешить нам некуда.
– Зацепило купчину! Сразу видно. Вон как глазенки бегают, – к довольству подумалось Басову.
– Этакому бугаю только и ходить на промыслы, все напасти сдюжит, и людишек в строгости удержит, – уже решил про себя купец. – Вот только не продешевить!
– Правду бает прапорщик, что острова знаешь, и найти сможешь их подлинно?
– Слово даю купец! Сам их зрел на карте командора Беринга, и журнал что при ней был весь прочитал.
– А коли так, то срисуй подлинно, вот и бумага с пером имеется.
– Что-то ты купец лиху хватил! Коли срисую подлинно, на кой лад я тебе нужен буду? Тебе, то знать не к чему. Сам все равно на острова не пойдешь. Твое дело на промысел денег дать, а опосля барыши подсчитывать. Еще скажу, что окромя карты, у меня и мореходы в сговоре, что на «Святом Петре» с Берингом хаживали.
– Борзо ты со мной разговоры ведешь. Могу и прочь гнать! Убыли с того не станет! – нахмурил брови купец.
– Убыли не станет, это точно, а вот барыши великие к другому купцу отойдут, – не сдавал гонора казак.
Купец с трудом подавил вспыхнувшую ярость. Немного лишку и быть бы казаку рваным собаками.
– А ведь характер у казака дюже крепкий. Без такого человека и дело не сладишь! То не в лавки приказчиком сидеть, – успокаивал себя Серебрянников. – Найдутся ведь и другие купцы, что рискнут своей казной для такого дела.
– Вы, Андрей Иеремеич не сомневайтесь! Дело верное!
– Сколь же на «Святом Петре» шкур бобровых промыслили? – примирительно полюбопытствовал купец.
– Кто же их считал? Набили трюм служилые до верху, и все дела! Но мыслю, что не менее двух тысяч шкур будет.
Купец защелкал костяшками счет. Несколько раз сбрасывал и начинал вновь. Наконец осерчал и бросил их в сторону.
– Напасть какая-то! Будто считать разучился! Сто тысяч получается! – растерялся Серебрянников.