Я шла ровно, не торопясь. Платье мягко скользило по камню, цепляя кромкой пыль, невидимую, но всегда присутствующую в стенах Мортвеля. Магия здесь была особенной – не показной, не пульсирующей светом. Старая. Оседлая. Она хранилась в каждой арке, в каждом стыке кладки. И не пускала чужих.
Дверь в кабинет Верховного Следователя была приоткрыта – как всегда. Он не запирался. Не нуждался в этом.
Я толкнула створку.
Он сидел за столом, как и положено. Слегка наклонившись над пергаментом, чернила на кончике пера едва заметно светились тусклым синим – защитный состав, используемый для меток, которые не каждый может увидеть.
Касриэль не поднял головы сразу. Только закончил строчку, поставил точку и сказал:
– Что-то узнала? – спросил он, не поднимая глаз.
Голос Касриэля прозвучал ровно, почти отстранённо, как будто он уже знал ответ, но проверял, насколько далеко я зайду.
– Были в архиве, – отозвалась я просто. – Офицер заметил, что ячейки третьего ряда пустые. Те, где хранились записи по северной дуге. Удалены чисто. Без пломб, без меток. Как будто их никогда не было.
Перо в его пальцах остановилось. Не дрогнуло – просто замерло. Чернильная капля скатилась с кончика на край бумаги, оставив чуть темнее пятно в нижнем углу. Он не вытер её.
Молчание затянулось. В комнате не шевелился даже воздух – как будто сама тишина ждала, что он скажет.
Но он не сказал.
Он просто смотрел в строчку на пергаменте, будто в ней была спрятана мысль, к которой он пока не хотел прикасаться. Или не должен был.
Я не стала нарушать это молчание. Лишь стояла, выпрямленная, с лёгким наклоном головы, словно изваяние, которому поручили быть при нём, пока он решает, что делать с тем, что услышал.
– Внимательные, – произнёс он наконец. Будто ни к кому, но голос был направлен точно. – И всё же… путь отсюда до Айэлисса – долгий. А север… непредсказуемый.
Он произнёс это почти лениво, как констатацию, но взгляд в этот момент лёг прямо на меня. Не враждебный. Не острый. Скорее – подчёркнуто спокойный. Слишком спокойный.
Я чуть наклонила голову. Ни вопроса, ни выражения. Только тонкая усмешка, едва заметная. Почти вежливая.
– Продолжай наблюдать за ними, – сказал Касриэль, всё так же спокойно, будто речь шла о чём-то рутинном. – Но сначала зайди к королю.
Я кивнула. Без вопросов. Без уточнений. Повернулась и вышла.