Коридоры дворца были тихими. Я миновала два пролёта, свернула в восточное крыло и подошла к высоким дверям, за которыми находились личные покои Тиареля – не спальня и не кабинет, а зал, где он принимал лишь тех, кого не хотел видеть при Совете.
Страж у входа не задал ни одного вопроса. Только склонил голову и безмолвно распахнул дверь.
Я вошла.
Приёмная Короля всегда казалась мне чем-то особенным – не из-за размеров или убранства, а из-за ощущений. Полукруглая зала с высокими, стрельчатыми сводами и узкими окнами под самым потолком, через которые почти не проникал дневной свет. Стены – гладкие, серо-синие, с вкраплениями мерцающего камня, что тихо отзывался на присутствие магии.
Очаг в глубине помещения горел беззвучно. Пламя – ровное, бледно-синее, не давало тепла, только мягкое свечение. Мебель здесь была почти аскетичной: массивный стол, тёмный и гладкий, два кресла с высокой спинкой у очага, пара низких шкафов, встроенных в ниши. Воздух – прохладный, с тонким, еле заметным ароматом магического серебра и воска. Здесь всегда было тихо. Даже дыхание звучало тише.
Он стоял у стола.
Когда я вошла, не повернулся. Но точно знал, что я здесь.
Я подошла ближе, почти бесшумно. И остановилась рядом, может, на шаг ближе, чем нужно.
Он не двинулся. Только скользнул по мне взглядом – быстрым, точным, но не отстранённым.
На столе лежал конверт.
Я посмотрела на него, потом снова – на Короля. Протянула руку. Бумага была холодной.
– Срок? – спросила я негромко.
– До завтрашнего утра, – так же тихо ответил он.
Он не отводил взгляда сразу. И я не спешила отвернуться.
Между нами было только холодное пламя очага и тишина. И всё же – что-то в этом мгновении будто задержалось чуть дольше.
Я кивнула. Развернулась. И ушла.
Сжимая в пальцах конверт, как делала это уже не раз.
…
– Ответь на вопрос, принцесса, – сказал Веймар, отрываясь от свитка. Голос его был ровным, почти вежливым, но в нём слышалось: он не забудет, если я промолчу.
– Конечно, – спокойно ответила я. – Спрашивай.
Вечер уже опустился на дворец.
Архив, тихий и затенённый, был почти пуст. Магические сферы под потолком горели тускло, будто устали. На полках лежали те же свитки, но тени между рядами стали длиннее.
Веймар стоял ближе всех – в полоборота, с раскрытым пергаментом в руке. Дарион – немного дальше, не смотрел на нас, но слушал.