Здесь всё было… мягким.
Ветерок обдувал её лицо так нежно, будто кто-то гладил её ладонью. Тёплый аромат какао с ванилью и зефирками витал в воздухе, от него щекотало в носу, а в груди становилось спокойно.
– Ты пришла в Провинцию Нежности, Лея, – пискнул лисёнок, который всё ещё бежал рядом. Он оглядывался по сторонам и хлюпал носом, втягивая аромат, как маленький гурман.
Лея улыбнулась и вдохнула полной грудью. Здесь всё дышало заботой. На лавочках под перламутровыми деревьями сидели женщины в длинных платьях и мужчины в уютных шарфах. Они молчали, но взгляды их были полны тёплого света.
– Почему здесь так тихо? – спросила Лея, идя по каменной дорожке.
Лисёнок, облизываясь, ответил:
– Здесь разговаривают шёпотом, чтобы никого не ранить словами.
И правда, мимо прошла женщина в нежно-голубом платье. Она остановилась, посмотрела на Лею с улыбкой и едва слышно прошептала:
– Ты выглядишь усталой. Пойди, отдохни, я приготовлю тебе какао.
Лея моргнула и чуть не расплакалась. Слова, произнесённые так мягко, будто тёплым пледом накрыли её плечи, пробрались прямо в сердце. Она даже не заметила, как за ними с лисёнком подошла к маленькому домику с вывеской «Тепло и какао».
Внутри было светло и уютно. На полках стояли прозрачные банки с маршмеллоу всех оттенков розового и кремового, а в воздухе витал аромат топлёного молока, ванили и корицы. За стойкой стояла девушка с длинными русыми волосами, собранными в низкий пучок. Её глаза были карими и очень спокойными.
– Присаживайтесь, Лея, – сказала она так, будто знала её всю жизнь. – Сегодня тебе нужно какао с зефирками в форме сердечек.
Лея даже не удивилась, откуда она знает её имя. Здесь всё казалось таким… правильным. Таким, каким должно быть.
Она села на мягкий стул у окна. Лисёнок запрыгнул рядом и мгновенно уткнулся носом в подушку, зажмурившись от удовольствия.
– Тебе нравится здесь? – спросила Лея.
Лисёнок лишь блаженно пискнул в ответ.
Когда девушка принесла большую кружку какао, украшенного белыми и розовыми зефирками-сердечками, Лея почувствовала, как внутри неё что-то начинает оттаивать. Все тревоги остались там, за границей этой провинции. Здесь они не могли говорить громко.
Она сделала глоток. Напиток обжёг ей губы, но это было приятное тепло. Такое, как обнимашки в дождливый день, как пушистый кот на коленях, как голос мамы, когда Лея болела в детстве.