подумала она, и эти слова легли на душу, как приговор.
Этот приговор она вынесла себе сама.
Выбор был сделан не в один день, а в тысячах маленьких решений: отказать подруге в ужине, чтобы дописать главу; пропустить звонок матери, чтобы не слышать её упрёков; закрыть дверь перед миром, чтобы остаться наедине с пером. Одиночество стало её спутником, но оно не было пустым, проявляясь свободой творить и быть той, кем она всегда мечтала. СанаА знала, что её выбор – это не просто жертва, а ритуал, где она сама была и жрицей, и даром. Она отдавала себя, чтобы её слова жили, а миры дышали, чтобы звезда, сияющая над обрывом, не угасала.
Но иногда, в редкие минуты тишины, когда перо замирало, СанаА чувствовала холод. Не тот холод, что приносит ветер, а тот, что рождается внутри от понимания, что твой алтарь окружён пустотой. Она вспоминала смех подруг, тепло чужой руки, вкус вишнёвого пирога, что они когда-то делили, и эти воспоминания были как осколки зеркала, в которых она видела другую себя – ту, что могла бы жить иначе и имела иное имя. Но зеркало треснуло, и осколки осыпались, оставив лишь Писателя, чья жизнь теперь принадлежала словам.
СанаА подняла взгляд к звезде за окном.
Она знала, что её жертва не напрасна. Её персонажи – Анаджамун, Артэс и многие другие, ещё безымянные – были живыми, потому что она дала им часть своей души. Её истории, пусть пока и не прочитанные миром, были храмом, где она молилась неведомому божеству. И если одиночество – цена за этот храм, она была готова платить, ведь в глубине души, там, где пряталась девочка, мечтавшая под звёздами, теплилась надежда: что однажды её слова найдут отклик, и кто-то, прочитав их, поймёт – она жила не зря.
Она вновь взяла перо и продолжила писать. Канат дрожал под её ногами, но СанаА танцевала, зная, что каждый шаг – это её дар и единственная судьба.
Чернила текли как река, унося её всё дальше от берегов обыденности, туда, где миры рождались из надежд, боли и света. Но за стенами её храма, за тонкой гранью бумаги, ждал другой мир – тот, что не прощал отступников. Она чувствовала его дыхание, холодное и тяжёлое, как тень, что падает на страницы, когда мигает лампа. Город за окном не был просто фоном – он был судьёй, готовым вынести приговор.
Общество не прощает тех, кто смеет идти против течения.