– А что еще? – спросил он, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
– Отчеты о вашем поведении. Периоды отстраненности. Вы говорите сами с собой. Вчера вечером техник видел, как вы… спорили с пустым углом в вашем кабинете.
«Не пустой! Там было… движение. Геометрия, которая не должна была двигаться. Углы складывались не так…»
– Стресс, доктор Торн, – Айзек резко оборвал навязчивую мысль. – Галлюцинации от недосыпа. Банально. Я принимаю ноотропы и стимуляторы, чтобы держаться. Как и половина инженерного состава на этом чертовом небоскребе. – Он швырнул рукой в направлении башни. – Когда «Титан» заработает, когда мы откроем дорогу в космос для всего человечества, тогда я высплюсь. А пока… – он достал флакон, потряс им. Капсулы глухо позвякивали. – Пока мне хватает этого.
Торн нахмурилась, ее взгляд скользнул по флакону.
– Это временное решение, доктор Вейл. И опасное. Ваш мозг… – она запнулась, подбирая слова, – он уникален. Тот факт, что вы смогли удержать в голове всю сложность «Титана», спроектировать его… это феноменально. Но даже самому совершенному механизму нужна профилактика. Вы сжигаете себя. И то, что происходит… эти эпизоды… они могут быть предвестниками чего-то более серьезного.
– Чего именно? – Айзек повернулся к ней, и в его голосе впервые прозвучала резкость, почти злость. – Невроза? Психоза? Полноценного срыва? Это то, что вы втихую пишете в своих отчетах для Ренна? Что его главный инженер – псих, который вот-вот угробит проект века?
Торн не отступила. Ее лицо оставалось спокойным, но в глазах мелькнуло что-то – не страх, а скорее… тревога? За него? Айзек не поверил.
– Мои отчеты конфиденциальны, доктор Вейл. Моя задача – помочь вам. И проект выиграет только в том случае, если его мозг будет функционировать оптимально. Я предлагаю вам… нет, я настоятельно рекомендую вам пройти углубленное обследование. И провести хотя бы 48 часов в состоянии медикаментозного сна. Под наблюдением.
«Сон…» Слово прозвучало для Айзека как приговор. Как нож, вонзенный в горло. Внутри все сжалось в ледяной ком. Нет. Только не сон. Не снова. Не это.
– Невозможно, – выдохнул он, отворачиваясь, чтобы скрыть внезапную дрожь в руках. – График. Испытания систем жизнеобеспечения платформы завтра. Калибровка гироскопов… Ренн никогда не согласится.