Таня и Федотов бегут под дождем, она в плаще нараспашку и в туфельках, он к костюме, белой рубашке и галстуке, узел его рубашки немного ослаб и развевается при беге, они держаться за руки. Капли дождя падают на лица и стекают, они смеются. Прохожие словно не замечают, что эти двое несутся по городу как сумасшедшие, радуясь дождю, лету, друг другу, радуясь и проживая жизнь здесь и сейчас, но вот кто – то оборачивается и смотрит им вслед, это старик, нет это молодой парень, он машет им рукой.
Он держит в руках ее лицо, она держит в руках его лицо, они смотрят друг на друга, они смотрят друг на друга очень серьезно, (круговое движение камеры?) Он трогает капли, стекающие по ее лицу, она улыбается, она трогает его волосы, мокрые от дождя, он аккуратно пальцем трогает капли дождя на ее лице, они исчезают, они обнимаются и стоят под дождем, он босой.
……
Таня зашла в пустую лабораторию, было впечатление, что ее сотрудников срочно куда-то эвакуировали или депортировали. Всегда плотная и заряженная чем-то неуловимым атмосфера этого места растворилась подобно осадку соли, который исчезает навсегда. Везде был легкий беспорядок, но приборы стояли так же как они стояли всегда, рядом бумаги с записями, и даже перьевая ручка одиноко валялась без колпача, словно ожидая руку человека, который отлучился на минуту, чтобы взглянуть на эксперимент у коллеги за столом рядом.
Раиса Георгиевна, словоохотливая и немного навязчивая, но такая родная и теплая, теперь. Она всегда писала чернилами, каждый раз прилюдно закачивая их из пузатой чернильницы с неизменными и многочисленными комментариями, что ручка японская, перо вечное, а чернила она любит фиолетовые.
Дух из этих стен исчез. Он высох, как чернила в японской ручке Раисы Львовны. Где она теперь? Ощущение звенящей пустоты и прозрачности было как в сказке, или во сне, настолько она была нереальной. А руки у Раисы все время были в чернильных пятнах, вдруг вспомнила Таня, и она все время их прятала и, при этом, постоянно рассказывала как трудно вывести чернила с кожи, въедаются…
Где же ты, возлюбленный мой?
Ленка была единственной подругой, с которой Таня могла поделиться своими сомнениями. Легкая, живая, веселая, красивая, она умела слушать как никто. Мало этого, Ленка умела выдать вердикт, как медиум, иногда довольно странный. Она уверяла, что ни с кем кроме Тани этот «вердикт медиума» – так они в шутку называли это ее свойство, больше не работает, и это было ужасно смешно пока они учились в школе, потом это стало их доброй дружеской традицией, которую они, к слову сказать, давно забросили.